Списки крестьян енисейской губернии. Обзор фондов кгку «государственный архив красноярского края» о переселенческой политике п.а

,

В 19 веке и двадцатых годах нашего века скотоводство в Енисейской губернии было развито не только на юге края, среди коренных жителей — хакасов. Высокий уровень скотоводства существовал и в русских старожильческих деревнях. По свидетельству жителей края, каждая крепкая крестьянская семья имела, кроме овец и свиней, до десятка коров и 3-4 лошади:
— Раньше у нас в деревне, если у мужика 2-3 коровы да лошаденка — так это бедняк (с. Арефьево Бирилюсского района).
Большое количество скота в изобилии обеспечивало крестьянскую семью добротными и высококачественными продуктами:
— У нас ране-то кадушки масла стояли в кладовой. В пост молосное есть нельзя, маманька пошлет в кладовку, так пальцем-то зацепишь с горшка сметаны либо масла. Трудно постовать было: еды много всякой
(с. Богучаны).
Часть производимой крестьянами продукции использовалась в семье, другая шла на продажу. Её увозили в город либо на прииски. Конечно, содержать большое количество скота могли люди работящие и физически здоровые. Ведь необходимо было заготовить огромное количество сена, а для лошадей еще и овса. Благо еще, что в Сибири земли было много, не ленись только расчищать тайгу под поля и покосы. Обычно у каждой семьи покосные деляны находились далеко от дома, так как прилегающие к деревне равнины были заняты полями с пшеницей, рожью и другими культурами.
По народному календарю, покос в Енисейской губернии начинался сразу после Петрова дня (29 июня по старому стилю, 12 июля — по новому):
— С Петрова дня начинали косить. Две недели жили на поле, а к Ильину дню приезжали к празднику в баню (с. Пинчуга Богучанского района).
— Петров день — начин сенокоса. Сёдня гуляют, а завтра все по Чадобцу на покос, лодка за лодкой, бечевой по камням. У нас до покоса 12 порогов было (с. Заледеево Богучанского района).

Ангарская крестьянка идет проверять уды. Приангарье.

Ангарский охотник с собакой. Д. Яркина Енисейского уезда.


Витье веревок в д. Ярки Енисейского уезда.


Изготовление телеги в с. Частоостровском Красноярского уезда.


Изготовление телеги крестьянами с. Коркинского Красноярского уезда


Крестьяне — переселенцы у временного жилья в Минусинском уезде.


Крестьянин, отправившийся на охоту налегке.Близ д. Ярки Енисейского уезда.


Кустарь — горшечник из с. Атамановское Красноярского уезда


Молебен при открытии выставки лошадей в селе Ужурское Ачинского уезда.


Мятье льна в Енисейском уезде.


На дворе ангарского крестьянина.


На крестьянском дворе в с. Кежемском Енисейского уезда.


Охотник из Канского уезда.


Охотники из д. Пьянково Урянхайского края.


Повозка двухколесная (одноколка) с бочкой для доставки воды из д. Ярки Енисейского уезда.


Подледная ловля рыбы удами на р. Ангаре. Енисейский уезд.


Подледное ужение окуня на мормыш близ д. Алешкиной Енисейского уезда.


Прачки на Енисее.


Свадьба в деревне Карымова Канского округа. Семья Соколовых, новоселов из Тамбовской губернии.


Сенокосный балаган на р. Мане у устья речки Зырянки в Красноярском уезде.


Сплав убитого сохатого по р. Мане Енисейской губернии.


Ткацкий стан — кросна в с. Верхне — Усинском Усинского пограничного округа.

Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 38 (176).

История. Вып. 37. С. 33-40.

переселение в енисейскую ГУБЕРНИЮ

ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НА ЧАЛЕ ХХВЕКА: ЭТНОСОЦИАЛЬНЫЕ И ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

В статье рассматриваются основные этапы земледельческой колонизации Енисейской губернии во второй половине XIX - начале XX в. в контексте формирования полиэтнично-сти населения региона. Раскрывается государственная политика по переселению в Сибирь, показываются места расселения переселенцев, влияние природно-климатических условий на выбор мест расселения, прослеживается динамика народонаселения с учетом изменения его этнического состава.

Ключевые слова: переселенцы, старожилы, земледельческая колонизация, государствен-

ная политика, этнический состав.

Формирование полиэтничного населения Енисейской губернии, образованной в 1822 г. в пределах Ачинского, Енисейского. Канского, Красноярского и Минусинского округов, явилось результатом ее активной колонизации во второй половине XIX - начале XX в. Своеобразие культурно-исторического и хозяйственного развития Средней Сибири, расположенной между Томской и Тобольской губерниями на западе, Иркутской - на востоке, было связано с обширностью ее территории, суровостью природно-климатических условий, богатством сырьевых ресурсов. На всем протяжении от Северного Ледовитого океана до Монголии губерния пересекалась рекой Енисей, вследствие чего получила название Приенисейский край. Слабая заселенность и малая плотность его населения предопределили особенности миграционных процессов в регионе.

В российской историографии основное внимание в освещении процессов колонизации уделялось ее причинам, а также проблемам и неудачам в реализации правительственной политики. Исследователи пореформенной колонизации Сибири консервативного (В. В. Алексеев, Г. Ф. Чиркин) и либерального направлений (В. Ю. Григорьев, А. А. Кауфман,

А. Р. Шнейдер), ряд которых непосредственно участвовал в деятельности переселенческих и землеустроительных органов Енисейской губернии, не связывали массовые переселения с социальными причинами, считая их следствием агрикультурного кризиса в европейской части России и перенаселенности2.

Советская историография, представ-

ленная работами В. В. Покшишевского,

Л. Ф. Склярова, В. А. Степынина,

В. Г. Тюкавкина и др., указала на совокупное действие причин и факторов колонизационного процесса, наиболее важными из которых были названы вытеснение из Центральной части страны земледельческого крестьянства; состояние урожаев в России; пуск в эксплуатацию Сибирской железной дороги; разрушение в 1906-1914 гг. части крестьянских общин; стремление сохранить политическую стабильность общества3. А. В. Ремнев подчеркивал, что крестьянская колонизация осуществлялась в рамках имперской политики, нацеленной на интеграцию Сибири в России. Для этого провозглашалась необходимость усиления славянского компонента среди иноэтничного коренного населения, а также ссыльнопоселенцев региона4.

В данной статье основной акцент в освещении земледельческой колонизации Енисейской губернии сделан на формировании ее населения, предусматривавшем активное вмешательство государства в демографические и этносоциальные процессы, регулирование миграционных потоков с учетом решения задач экономической и военнополитической интеграции новых территорий и этносов.

Изданием указа 1822 г. генерал-губернатора Сибири М. М. Сперанского крестьянам всех губерний было разрешено переселяться в сибирские регионы, таким образом, военная колонизация Сибири сменилась аграрной. В начале 1850-х гг. министром государственных иму-ществ П. Д. Киселевым осуществлялось переселение государственных крестьян в сибирские губернии, в том числе Приенисейский край.

К 1855 г., по отчету губернатора Енисейской губернии В. К. Падалки, было водворено 795 семей - выходцев из Вятской и Пермской губерний, близких по естественным условиям к новому месту жительства переселенцев. В 1856 г. пришло из тех же губерний и Орловской 799 семей. Всего с 1852 по 1858 г. было водворено 5982 душ мужского пола с соответствующим количеством женского. Благодаря значительному запасу земель и предоставленным льготам большинство переселенцев достигло благосостояния. Всего до 1866 г. отдельных переселенческих партий прошло до 69, что вместе с переселенцами 1850-х гг. составляло свыше 9000 душ обоего пола. Эти группы направлялись преимущественно в Минусинский уезд (57 партий), чьи природно-климатические условия благоприятствовали земледелию, а также близлежащий Ачинский (7 партий)5.

После проведения реформы 1861 г. переселение стало возможным и для бывших крепостных. Закон требовал, чтобы переселявшиеся уплатили все недоимки, отказались от участия в мирской земле и получили от общества увольнительные приговоры6. Ввиду этих ограничений вплоть до начала 1880-х гг. практически единственной формой колонизации оставалось самовольное переселение крестьянства. Вместе с тем государственная необходимость заселения окраин и освоения их природных ресурсов побудила правительство отказаться от пассивно-отрицательного отношения к переселению.

В ландшафтном отношении районы колонизации Енисейской губернии (без Туруханского края) были достаточно суровы: тайга занимала 22,9 %, горно-таежные области - 3,8 %, лесостепи и степи - 3,0 %7. Северный Енисейский округ представлял собой таежную зону с «сопочным» рельефом и отдельными заболоченными территориями, что сильно обесценивало колонизационный фонд. Переселенцы стремились располагать свои пашни на еланях (луговых полянах с лиственным редколесьем) и луговых участках, называемых «подтаежными» местами. Располагаясь вдоль Сибирского тракта, они связывали в единую полосу отдельные елани и изолированные «островки» лесостепного ландшафта Ачинского, Красноярского и Канского округов, формируя своеобразную степную зону. Особняком стояла Минусинская котловина, где значительные степные площа-

ди были окружены горными лесами. Кряжи разделяли всю котловину на ряд отдельных «степей» - Абаканскую, Сагайскую, Качинскую, где значительное место занимали плодородные черноземы. Богатые горные пастбища были близки от удобных для распашки мест. Обстоятельством, осложнявшим развитие земледелия, была высота 400-800 метров над уровнем моря. При сильных холодах зимой и недостаточном снежном покрове культура озимых не всегда удавалась. Поэтому переселенцы сеяли почти исключительно яровые8.

В результате естественного, а главным образом, механического прироста, население Енисейской губернии увеличилось с 176413 чел. в 1823 г. до 310338 в 1865 г. Наиболее густонаселенными оказались сельскохозяйственный Минусинский округ, где проживало 90232 чел. (29,1 % от населения Енисейской губернии), а также промышленный Красноярский с населением 64120 чел. (20,7 %). Остальные округа по численности играли промежуточную роль: Ачинский -56391 чел. (18,1 %), Канский - 54884 (17,7 %), Енисейский - 44711 (14,4 %)9.

В Минусинском округе переселенцы в ряде мест оказались в большинстве, например, в Курагинской и Идринской волостях. На обширной площади юго-западной части округа, где до 1850 г. было не более десятка селений, в 1890 г. их насчитывалось 52 (7115 хозяйств)10. Переселенцы предпочитали селиться в старожильческих селениях степной или лесостепной зон, где можно было снять жилье до постройки своего дома, устроиться на работу по найму для получения средств на заведение своего хозяйства. В старожильческих селениях были большие площади залежей, которые легче было разработать, чем целину.

В 1880-1890-е гг. в Енисейской губернии были созданы переселенческие пункты, предназначенные для оказания прибывавшим крестьянам медицинской и продовольственной помощи (Красноярск, Белоярское, Ачинск, Заледеево, Канск, Ольгинский). Однако состояние помещений и услуг оказались неудовлетворительными.

В 1881 г. Комитетом Министров были изданы правила, разрешавшие переселение крестьянам, имевшим наделы менее 1/3 нормы, установленной положением 19 февраля 1861 г. Закон 1889 г. облегчал крестьянам вы-

ход из общества, обеспечивал переселенцам помощь правительства в пути в виде дешевых тарифов на железной дороге и при устройстве хозяйства на новом месте, давал льготы по уплате податей и отбыванию повинностей в течение нескольких лет11.

До 1893 г. в Енисейской губернии не было специальных органов и должностных лиц, занимавшихся устройством переселенцев, за исключением окружного исправника, который в силу широты своих полномочий, почти не уделял внимания переселенцам. В течение 1892-1893 гг. действовал Красноярский Временный переселенческий комитет, образованный представителями либеральных кругов общества для оказания помощи вновь прибывавшим на благотворительных началах. Переселенцы были предоставлены сами себе в выборе места поселения и изыскании средств к жизни на новом месте12.

Газета «Восточное обозрение» рассказывала о поисках земли крестьянами Тамбовской губернии (28 семей, 150 чел.) в Минусинском округе, которые 2 июля 1885 г. на улицах г. Минусинска, «снимая шапки, кланяясь, обращались к каждому встречному, прося указать - “куда идти?”, где есть свободные казенные земли». В итоге долгих поисков и расспросов переселенцы разошлись отдельными семьями по старожильческим селениям Ермаковской, Шушенской и др. волостей13.

В 1893 г. в период строительства Транссибирской магистрали, протянувшейся от Челябинска до Владивостока, правительство, заинтересованное в заселении ее района, стало создавать специальный переселенческий аппарат. В 1893 г. был образован Комитет Сибирской железной дороги во главе с управляющим А. Н. Куломзиным, одной из задач которого было урегулирование переселенческого дела. В 1896 г. было учреждено Переселенческое управление, фактически возглавлявшееся А. В. Кривошеиным, в обязанности которого входила организация передвижения переселенцев, выдача ссуд, устройство в пути врачебно-продовольственных пунктов, заготовка для колонистов земельного фонда и водворение их на участках. Самовольное переселение было легализовано, а его участники уравнены с переселенцами, имевшими разрешение. В целях предотвращения разорения переселенцев и обратного движения в Европейскую Россию с 1896 г. им предписывалось, прежде чем переселяться в Сибирь с

семьями, высылать ходоков для выбора и зачисления за собой участков14.

В 1893 г. в Енисейской губернии были учреждены должности переселенческих чиновников в округах, начали работать межевые партии по нарезанию земельных участков для переселенцев. В 1898 г. были введены должности крестьянских начальников, призванных оказывать финансовую и консультативную помощь переселенцам на участке в пределах 2-3 волостей. Однако слабые деловые качества местных чиновников, незнание географического расположения участков не позволили им должным образом исполнять свои обязанности.

В период губернаторства Л. К. Теляков-ского (1890-1896 гг.) в Енисейской губернии началось формирование переселенческих и запасных участков. В целях заселения территории строившейся железной дороги переселенческие органы основную часть населения отправляли в уезды, через которые она проходила (Канский, Ачинский, Красноярский). В них в 1893-1905 гг. возникло 289 переселенческих поселков из 323, основанных в губернии (89,5 % от общего их числа). При этом основная часть переселенческих поселков возникла в стороне от степных и лесостепных районов, удобных для ведения сельского хозяйства, достаточно плотно заселенных в предшествовавший период15.

Наряду с поселениями русских, белорусов и украинцев создавались участки иноэтнич-ного населения. Так, во время переселенческой волны 1890-1900-х гг. в Енисейской губернии были основаны десятки эстонских поселений (участки Торгинский, Самовольный, Коколевка, Сухая Кирза, Грязная Кирза, Суровый, Кроль, Соринский, Островский, Бахчинка Красноярского уезда, Имбежский, Сухановский, Синий хребет, Эстонский, Крестьянский, Кабрицкий, Ново-Печера, Лебедево, Чумаковский, Кипелово, Болотный, Куклино, Крутой Канского уезда16.

В целом за тридцатилетие пореформенного периода (1865-1896 гг.) наиболее интенсивно росло сельское население Ачинского (увеличение составило 200,0 %) и Минусинского (190,3 %) округов. За ними следовали Канский (159,0 %), Красноярский (135,9 %) и Енисейский (133,5 %) округа. При этом опережающими темпами росло городское население Канска (349,9 % и Красноярска (318,8 %)17. Регулирующая роль

правительства в процессе землеустройства переселенцев осуществлялась в направлении ограничения землепользования старожилов в степных и лесостепных районах и в еще большей степени в направлении переселенцев на неосвоенные участки тайги и подтайги.

По результатам Всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. в Енисейской губернии проживало 570161 чел., из них неместных уроженцев - 153970, что составляло 26,95 % от ее населения18. В составе старожилов преобладали крестьяне (74,7 %). Доля потомственных дворян составляла 33,1 %. К числу местных уроженцев относились 39,1 % дворян личных, чиновников и их семей, а также 36,7 % лиц прочих сословий, к которым

причислялось и коренное население19.

Среди сибирских переселенцев были главным образом выходцы из наиболее пораженных аграрным кризисом губерний - 32,2 тыс. чел. из Центрально-черноземных (Тамбовская

6,4 %, Пензенская - 3,4 %, Курская - 2,8 %, Орловская - 2,6 %, Рязанская - 1,9 %), 10,7 тыс. - из центральных с сильными пережитками крепостничества (Нижегородская - 2,8 %, Владимирская - 1,8 %). Переселенцы «малороссийских» мест были представлены 19,3 тыс. человек губерний Полтавской - 5,8 %, Черниговской - 3,3 %, Киевской - 1,6 %, Подольской - 1,2 %. Большая доля переселенцев двух первых, а также 4,3 тыс. человек из западных губерний (Смоленская - 1,1 %, Витебская - 0,9 %) объяснялась распространением подворного землевладения, позволявшего крестьянам продавать свои наделы, давая им материальные ресурсы при создании хозяйства в Сибири. 23,8 тыс. переселенцев Приуральских (Вятская - 7,4 %, Пермская

6,1 %, Оренбургская - 1,1 %) и 10,3 тыс. Приволжских (Самарская - 2,9 %, Казанская -2,3 %, Саратовская и Симбирская - по 1,5 %) губерний, удобно расположенных по отношению к головным путям в Сибирь, также давали большую долю переселенцев19.

Заметную роль в формировании населения Приенисейского края играли переселенцы из сибирских районов - Тобольской губернии (9,0 %), Томской (4,7 %) и Иркутской (1,4 %)

От 2 до 5 тыс. человек. Северные губернии, активно заселявшие Сибирь в период колонизации XVII - XVIII вв., дали только 1,3 тыс. переселенцев (Санкт-Петербургская - 0,9 %, Новгородская - 0,6 %, Вологодская - 0,5 %). До 1 тыс. чел. назвали местом своего рож-

дения Прибалтийские губернии (Ковенская

0,8 %, Лифляндская - 0,6 %, Курляндская

0,3 %, Эстляндская - 0,2 %). Прибывшие из Привислинских губерний (Варшавская, Люблинская, Петроковская) насчитывали 2,6 % неместных уроженцев Енисейской губернии, а переселенцев с Кавказа и Средней Азии составили по 1,0 % от всего приезжего населения20. Данные о местах выхода пришлого компонента жителей Приенисейского края позволяют сделать вывод о полиэтничной основе формирования населения региона.

Дальнейшими шагами в развитии колонизационной деятельности правительства явились законодательные акты 1903 г. об отмене круговой поруки, 1904 г. - разрешение крестьянам продавать надельную землю, 1905-1906 гг. -отмене выкупных платежей и обязательного пребывания крестьян в общине21.

В условиях подготовки столыпинской аграрной реформы в 1905 г. решение переселенческого вопроса было сконцентрировано в руках Главного управления землеустройства и земледелия. На территории Енисейской губернии, где реформа шла в направлении переселения и разверстания общины, был образован переселенческий район во главе с заведующим переселенческим делом, подотчетным губернатору В. Ф. Давыдову, с 1906 г. - А. Н. Гирсу.

14 сформированных в округах переселенческих подрайонов включили в себя 129 волостей и 4 «инородных управы», населенных хакасами. В 1906 г. в губернии было создано Управление переселения и землеустройства во главе с Ю. В. Григорьевым, занимавшееся отведением переселенцам земельных участков, улучшением их быта, выдачей кредитов на обзаведение хозяйством и инвентарем22.

В 1906-1910 гг. переселенческое движение в Енисейскую губернию резко усилилось, в пределы края влилось около 30 тыс. хозяйств. Затем наблюдались значительные его колебания в сторону увеличения или уменьшения. В 1906-1916 гг. количество водворившихся в регионе составило 131185 чел., достигнув пика в 1910 г. (21203 чел.)23.

В условиях массовости потока переселенцев, где, в отличие от предыдущего периода, преобладали не середняки, а бедняки, были построены новые переселенческие пункты - Долгомостовский, Больше-Улуйский, Солбинский, Сорокинский, Шушенский, Минусинский, Большемуртинский. Но, по признанию В. Ю. Григорьева, построенные

комплексы не соответствовали требованиям, поэтому весной 1908 г. переселенцев размещали на еще не стаявшем снегу, под открытым небом24.

Из отчета Переселенческого Управления при Кабинете министров за 1909 г. следовало, что групповым ходокам в пяти уездах Енисейской губернии было выделено свыше

34.4 тыс. участков, из которых было зачислено только 27,4 %. Это объяснялось тем, что 71,0 % долей было предоставлено в северных и таежных районах, в отдалении от жилых мест и железной дороги. В то же время основная часть переселенцев являлась выходцами степных, южных губерний или средней полосы России. Наибольшее количество участков было выделено губерниям Курской - 4982, Могилевской

4000, Витебской - 2892 и пр.25

Всего же было зачислено 16,6 тыс. долей. Кроме того, в обществах старожилов получили приемные приговоры (зачислились) 1572 семьи с 5,3 тыс. долями. Водворилось же на переселенческих участках 7390 семей, в которых числилось 21562 душ мужского пола (примерно столько же переселялось лиц женского пола). Из них по проходным свидетельствам (то есть с гарантированным получением участка) водворилось 72,0 % семей, самовольных переселенцев - 28,0 %. Помимо этого в хозяйствах старожилов закрепилось 1767 семей с 5631 лицами мужского пола. Наибольшая доля водворившихся семей пришлась на Канский уезд (38,3 %), наименьшая - на Енисейский (2,3 %). В Ачинском уезде закрепилось 23,5 % семей, Минусинском - 20,2 %, Красноярском -

16,2 %. В хорошо освоенных старожильческих хозяйствах Минусинского уезда водворилось

34.5 % переселенцев26.

Из числа водворенных возвратились обратно на родину 3,7 % от числа закрепившихся в губернии, ушли в другие места Сибири

4,4 %27. Обратное движение переселенцев, как и в предшествовавший период, было обусловлено непригодностью для земледелия заготовленных участков при существовавшем уровне агрономии, недостаточностью ссуд, отсутствием дополнительных заработков для получения средств на обзаведение хозяйством, неурожаями, голодом, эпидемиями и пр.

С 1893 по 1912 г. Переселенческим управлением Енисейской губернии было образовано 2023 участков (671 - в период столыпинской переселенческой политики): из них 800 и 352 соответственно в Канском и Ачинском уездах,

409 - в наименее благоприятном для сельского хозяйства Енисейском уезде, чье организованное заселение началось именно в этот период, 186 - в Красноярском, 236 - в Минусинском уездах, 40 - в Усинском пограничном округе28.

География расселения переселенцев свидетельствовала о том, что правительство стремилось к заселению специально отведенных для колонизации участков, главным образом в лесной и таежной зоне Канского и Енисейского округов. Xарактерной особенностью новых поселений являлась более высокая плотность расселения, чем в районах старожильческого землевладения, и разнородность хозяев по местам выхода из Европейской части России. В то же время проявилось стремление максимально использовать старые районы колонизации Минусинского и Ачинского округов. Здесь начал активно проводиться процесс землеустройства старожильческих хозяйств с целью изъятия у них «излишков» и организации на их землях переселенческих участков. Отпали трудности для переселенцев в приобретении приемных приговоров и сложности проживания у старожилов на положении не-причисленных. В среднем на 1 душу старожилов и переселенцев мужского пола выделялось 15-17 десятин земли, включая пашни, сеноко-

сы и выгоны29.

Внутринадельное межевание переселенческих хозяйств губернии, которое правительство стремилось направить по пути создания хуторов и отрубов, началось в 1909 г. На старожильческие хозяйства при существовавшей традиции сибирской общины не проводить переделов разработанной земли и фактическом существовании подворного землепользования оно распространилось только в 1912 г.30

За годы столыпинской переселенческой политики в Енисейской губернии было образовано несколько тысяч хуторов. Xуторянами становились в основном выходцы из Прибалтики, а также немцы и белорусы. Так, в 1908 г. латыши-лютеране, латгальцы-католики, выходцы из Лифляндской и Витебской губерний, насчитывавшие 32 тыс. чел., разместились в Красноярском, Ачинском, Минусинском и Канском уездах, где ими было основано около 50 населенных пунктов31. В Красноярском уезде была образована Степно-Баджейская волость с большим массивом эстонцев-лютеран. Центром православных эстонцев-сету, освоившими территорию между реками Кан и Мана, в 1900 г. стала деревня Xайдак

Перовской волости Канского округа32.

По мере продвижения переселенцев в 1910-1916 гг. вглубь края, истощения колонизационного фонда удобных земель чиновниками Переселенческого управления производилась ревизия участков, часть которых ввиду невостребованности колонистами переводилась в разряд запасных. Засельщики этих отдаленных и неудобных участков не могли получать подсобные заработки, столь необходимые, пока налаживалось хозяйство, поскольку ссуда для его обзаведения была явно недостаточной (в среднем 40,62 р.). Нередки были случаи, когда на одном переселенческом участке устраивались выходцы из 7-12 губерний, разных национальностей, в результате чего возникали разногласия с соседями по вопросам землепользования, касавшиеся общинного, подворного или хуторского ведения хозяйства. Случались столкновения религиозного характера33. В ряде случаев, особенно в 1907-1910 гг., запасные участки использовались для водворения переселенцев.

У части переселенцев появлялось желание переселиться к родственникам или единоверцам, водворившимся в районах старожильческой зоны с более развитым хозяйством, инфраструктурой, школами и церковными приходами. В зависимости от мест водворения получался различный хозяйственный эффект. Наиболее хорошо устроившимися считались переселенцы, которые водворились в старожильческих селениях или на участках старожильческой зоны. В наиболее трудном положении оказывались колонисты, которым приходилось осваивать тайгу и предгорья. Данные таблицы показывают средние характеристики хозяйственного положения пере-Сравнительные данные хозяйств

селенцев в старожильческих селениях и сравнительно новых переселенческих участках по сравнению с хозяйством старожилов.

Как удалось установить, наши предки пришли в Красноярский острог среди первых русских жителей в середине XVII века. После чего, в течение длительного периода времени, они оседло проживали в Красноярске, на территории Подгородной и Заледеевской волостей Красноярского уезда, а позднее Енисейской губернии, в Новоселовской, Кнышенской, Тесинской, Шушенской, Абаканской и других волостях Минусинской округи (уезда) и Ужурской волости Ачинской округи (уезда).

Однако отдельные семьи иногда меняли место своего жительства. Эти переезды, вероятно, были связаны, прежде всего, с политикой государства, стремившегося к максимально полному освоению территории Сибири. Создавались новые населенные места, и жители в них расселялись из близлежащих, наиболее крупных и экономически более развитых деревень, были видимо и причины личного характера.

Любое перемещение, а тем более переселение жителей России очень жестко регламентировались и контролировалось. Существовала такая норма, как «причисление людей» к поселениям, которое производилось на основании соответствующих указов Губернских Казенных палат.

Первая волна переездов моих предков приходится на середину 60-х годов XIX века. Это, очевидно, связано, в том числе, с отменой в 1861 году крепостного права в России. Многие семьи наших предков принадлежали к крестьянскому сословию. И, хотя в Сибири крепостное право отсутствовало, одним из пунктов Манифеста об отмене крепостного права предусматривалась свобода передвижения крестьян, чем отдельные семьи не преминули воспользоваться.

Вторая волна переселения относится к советскому периоду. После 1917 года существенно изменилась структура населения, жизненный уклад. В годы политических репрессий люди обычно покидали насиженные места не по своей воле.

Мне удалось проследить за миграцией некоторых семей в Енисейской губернии.

Город Красноярск

Среди первых лиц по фамилии Катцыны, пришедших в Красноярский острог, вероятно после 1643 года, был казак Яков Никитин Катцын, проживавший ранее в деревне Свининой Окологородной волости Сольвычегодского уезда. Возможно, перед тем, как попасть в Красноярск, Яков некоторое время прожил в Соли Камской. Из писцовых книг Сольвычегодского уезда 1645 и 1647 гг. известно, что «…Якунка Никитин прозвище Кадцыных збежал (збрел) в Сибирские городы, а именно, в Соль Камскую в РНВ-м (1643) году». Более подробно смотрите далее, в разделе «Откуда наши корни».

В Красноярске Яков имел сына Михайлу, который являлся конным казаком. У Михайлы Яковлева Катцына (Кадцына) были сыновья Родион и Ермолай. Ермолай служил Красноярским казаком и проживал в Красноярске. Сыновей у него не было. Старшая дочь Ермолая Катцына - Екатерина вышла замуж за красноярского мещана Михаила Петрова Петлишного, младшая дочь Анна была замужем за красноярским мещанином Иваном Федоровым Черкасовым. Имя мужа средней дочери Ермолая – Марии пока установить не удалось. Родион Михайлов Катцын был вначале казаком, а после сокращения штатов красноярских казаков стал разночинцем. Его старший сын Андрей и младший Иван имели статус казаков, а три других сына – Илья, Филипп и Козма занимались крестьянским трудом.

По переписям Красноярска и уезда 1713 и 1719-22 гг. в Красноярске проживал также пеший казак Василий Катцын, который, несомненно, приходится родственником Михаилу. Однако установить их родственные отношения пока не удалось. Василий также проходил службу в отряде красноярских служилых людей. Его сыновья Степан и Фома тоже являлись казаками, а Ларион был разночинцем и крестьянином.

В метрических книгах, исповедных росписях Красноярской Покровской и Красноярской Благовещенской церквей за XVIII-XX вв., содержатся записи, касающиеся красноярцев по фамилии Катцыны, в том числе потомков Ермолая, Степана, Фомы, а также учителя Красноярской начальной школы Федора Дмитриева Катцына и др.

А вот еще снимок Благовещенской церкви

Деревня Тетерина

На рубеже XVIII и XIX вв. отставной казак Иван Степанов Катцын и его двоюродный брат, разночинец Михаил Фомин Катцын, внуки Василия Яковлева Катцына, покинули Красноярск и поселились неподалеку в д. Тетериной Подгородной волости. Жители Тетериной состояли в приходе Красноярской Покровской и Красноярской Благовещенской церквей.

Станица Дрокинская

В конце XVIII века семья разночинца Лариона Васильева Катцына, у которого была жена Авдотья Борисова, сыновья Михаил и Демид, переехала из Красноярска в деревню Дрокину Заледеевской волости. Сыновья Демида являлись крестьянами, а сыновья Михаила были преимущественно казаками и служили в 1-й сотне Енисейского казачьего полка станицы Дрокинской, там же служил Фока Иванов Катцын (сын Ивана Степанова Катцына), семья которого зафиксирована в и споведной росписи Коноваловского стекольного завода Знаменской церкви 1835 года:

Карта подгородных волостей Красноярска 1859 года

Село Новоселово

В период между 1-й и 2-й ревизиями (1722-1748) семья разночинца Родиона Михайлова Катцына ушла из города Красноярска в село Новоселово. Примерно в 1775 году семья Родиона (за исключением Филиппа) переехала из села Новоселово в деревню Аёшину, а в 1798 году в Аёшину перебралась и семья Филиппа. Филипп имел жену Агафью Петрову и детей - Прокопия, Бориса, Ивана, Прохора, Прасковью 1-ю, Прасковью 2-ю и Матрену.

В середине XIX века в село Новоселово из деревни Аешиной переехала семья крестьянина Григория Спиридонова и Мариамны Гавриловой (в девичестве Ленивцевой) Катцыных. Их потомки жили в Новоселово много десятков лет.

Ирбинский железоделательный завод

В исповедной росписи Курагинской Архангельской церкви за 1769 год по Ирбинскому железоделательному заводу в разделе «Служилые казаки» записана семья Екима Степанова Катцына, внука Красноярского пешего казака Василия Катцына. В 1770 году семья Екима вернулась в Красноярск.

Карта Минусинского округа 1888 года

Деревни Шунерская, Очур (Очурская), Каптырева и Каменка

Крестьянин деревни Аёшиной Новоселовской волости Иван Филиппов Катцын в период между 1800 и 1805 гг. переехал в деревню Шунерская Шушенской волости. У Ивана Филиппова была жена Соломия Матвеева и дети: Михаил, Тарас, Мавра, Мария и Евдокия.

Тарас Иванов Катцын упоминается в документах 30-х годов XIX века, как участник строительства казенного поселения Сабинского. Первой женой Тараса была Агафья Прокопьева, второй женой Неонила Федорова. От 2-х браков родились сыновья Филипп, Петр и Гордей, а также дочери Ксения и Агафья. В дальнейшем Филипп, Петр и их потомки жили в окрестных деревнях Очур и Каптырева. Гордей Тарасов Катцын с женой Марфой Сергеевой и сыновьями Денисом и Лаврентием проживали в Каменке.

Село Верхне-Усинское

В начале XX века некоторые потомки Тараса Иванова Катцына поселилась в Усинском пограничном округе (южная часть Енисейской губернии, на границе с северной Монголией) в селе Верхне - Усинском. Среди них был сын Тараса - Петр с женой Татьяной Лукьяновой, у которых был сын Роман и внуки Григорий, Дмитрий, Михаил, Елизавета и др. Из документа Минусинского архива (см. ниже) следует, что семья Романа Петрова Катцына переселилась в В-Усинское в 1902 году.

Ф. Р-142. Документ Минусинского городского архива около 1920 года

Село Анашенское

В 90-е годы XIX века Катцын Николай Петров и его жена Дарья Гаврилова из д. Аёшиной переехали в село Анашенское, где стали жить в семье Алексея Ефимова Кожуховского, приемного сына Николая Петрова Катцына. Жители села Анашенского состояли в приходе Анашенской Спасской церкви.

Деревня Янова

С середины XIX века в Яновой Новоселовской волости проживала семья уроженца д. Аешиной Катцына Федора Герасимова, у которого была жена Наталья Семенова Катцына (в девичестве Скобелина).

Деревня Светлолобова

В 1776 году в деревне Светлолобовой проживала семья служащего казака Ивана Родионова Катцына.

В начале XX там же проживали семьи крестьян Михаила Афанасьевича Катцына и Афанасия Романовича Катцына.

Село Батеневское (деревня Батенева, Батени)

В селе Батеневском в разное время жили несколько семей Катцыных, выходцев из д. Аешиной. Так, с 50-х годов XIX века там проживала семья Катцына Никифора Трифонова, позднее семьи Катцына Николая Дмитриева, Катцына Павла Михайлова, Катцыной Анастасии Александровой, Катцына Михаила Ефимова, Катцына Мокея Федотова (Федосимова) и другие. С начале XX века в с. Батеневском проживала семья еще одного бывшего жителя д. Аёшиной, Катцына Лукьяна Иванова и его жены Агриппины Степановой. Жители села состояли в приходе Батеневской Живоносного Источника Иконы Божией Матери церкви.

Ниже представлены живописные виды в районе пристани Батеневой. Фото начала XX века:

Деревня Чернокомская (Чернавка, Черная Кома)

В 60-е годы XIX века из д.Аешиной в д. Чернокомскую Новоселовской волости переехали крестьянские семьи братьев Петра и Михея Матвеевых Катцыных. Жители деревни состояли в приходе Комской Покровской церкви. Прихожанами этой церкви также были православные жители села Комского, деревень: Кульчек, Безкиш, Ивановка.

Деревня Кокарева

По Указу Енисейской Казенной Палаты от 19 марта 1858 г. N2564 в д. Кокореву Новоселовской волости была причислена семья крестьянина Катцына Герасима Афанасьева и его жены Марьи Семеновой из д.Аешиной. В эту деревню также были причислены семьи: Сургутских из д. Улазской, Черкашениных, Черкасовых и Песеговых из д. Яновой. По этому указу было перераспределено много семей Новоселовской волости во вновь образуемые и малонаселенные деревни волости. Жители деревни Кокоревой состояли в приходе Новоселовской Петро-Павловской церкви.

Деревня Имышенская (Черноимыжска, Сухоимышенская, Мало-Имышенская)

В исповедной росписи Новоселовской Петро-Павловской церкви за 1778 год по деревне Сухоимышенской записана семья Козмы Родионова Катцына. В дальнейшем в деревнях Имышенская, Большой Имыш и Малый Имыш Ужурской волости Ачинской округи (уезда) в течение почти 200 лет проживал многочисленный род Катцыных, основателем которого был Козма Катцын. После открытия в 1781 году Бараитской Троицкой церкви, жители вышеуказанных деревень стали прихожанами этой церкви.

Деревня Кузурбинская

В д. Кузурбинской Ужурской волости в конце XIX века жила семья Федора Павлова Катцына.

Деревня Берешенская (Поперешинская)

В 1818 году семья уроженца деревни Имышенской Ужурской волости Ачинской округи Владимира Козмина Катцына переехала в деревню Берешенскую (Поперешинскую) Ужурской волости.

У Владимира была жена Евдокия Иванова и сыновья Василий и Сильвестр.

Деревня Тесинская (Тесь)

После 1863 года в деревню Тесинскую Новоселовской волости из деревни Аешиной переехала крестьянская семья Максима Спиридонова Катцына и его жены Дарьи Силовой. Жители деревни состояли в приходе Анашенской Спасской церкви.

Деревня Усть-Караскирская (Усть-Караскыр)

В 70-е годы 19 века из деревни Аешиной в деревню Усть-Караскырскую Абаканской волости перебрались крестьянские семьи братьев Якова, Феодора, Макария и Трофима Петровых Катцыных. Жители деревни Усть–Караскыр состояли в приходе Белоярской Николаевской церкви.

Деревня Кнышенская

В 1866 году уроженцы д. Аешиной Хрисанф Гордеев Катцын с женой Еленой Константиновой и детьми Мариамной, Дмитрием и Иваном, братья Иван и Семен Матвеевы Катцыны, а также Андрей Федоров Катцын поселились в деревне Кнышенской Тесинской (Кнышенской) волости. В память о своей малой родине братья Катцыны назвали Аёшкой ту часть деревни Кнышенской, где стояли их дома.

Село Идринское

В 1866 году из деревни Аёшиной в село Идринское Абаканской волости переехала семья отставного солдата Лариона Федорова Катцына, у которого были жена Наталья Козмина (в девичестве Черкашенина, уроженка д. Яновой) и сын Семен.

Деревня Сонская (село Сон)

В марте 1860 года семья еще одного жителя деревни Аёшиной крестьянина Семена Афанасьева Катцына и его жены Параскевы Павловой переехала в деревню Сонскую (село Сон) Новоселовской волости.

Семья крестьянина Семена Еремеева Катцына и его жены Параскевы Антоновой, после 1864 года переехала из деревни Аёшиной в деревню Сонскую (Сон).

Деревня Знаменская

После 1863 года семья уроженца д. Аёшиной крестьянина Феодора Васильева Катцына и его жены Домникии Дмитриевой стала жить в деревне Знаменской Новоселовской (Знаменской) волости.

Крестьяне-челдоны г. Красноярска

Снимок сделан в Красноярске в конце ХIХ в. Фотография и негатив поступили в музей в 1916 г.
Парный фотопортрет красноярских крестьян, снятых на фоне бревенчатой постройки.

А.Д. Зырянов − крестьянин с. Шушенского Минусинского уезда Енисейской губернии

Снимок сделан в с. Шушенском в 1920-е гг.
В 1897 г. А.Д. Зырянов поселил в своем доме прибывшего в ссылку в с. Шушенское В.И. Ленина.

Приангарье − это район нижнего течения р. Ангары и ее притоков общей протяженностью более 1000 км, находящийся на территории Енисейской губернии. Это один из самых старых районов заселения Восточной Сибири, состоящий преимущественно из старожилов. В 1911 г. на средства Переселенческого управления была организована Ангарская экскурсия (экспедиция) во главе с музейным работником Александром Петровичем Ермолаевым с целью обследования материальной культуры ангарского населения.

Крестьянская семья из д. Ловатской Канского уезда

Снимок сделан в д. Ловатской Канского уезда не позже 1905 г.
Крестьяне в праздничной одежде стоят на ступеньках крыльца, застланного домоткаными половиками.

Крестьянская семья из д. Ярки Енисейского уезда в праздничный день на крыльце дома

Август 1912 г.

Семья старожилов-староверов на р. Мане

Р. Мана, Красноярский округ, Енисейская губерния. До 1910 г.

Богатая крестьянская семья из с. Богучанского Енисейского уезда

Девочки-крестьянки из д. Ярки Енисейского уезда в праздничной одежде

Группа крестьян д. Ярки Енисейского уезда

1911 г. Крестьяне сняты около саней, на фоне мельницы с низкой, подпертой жердиной дверью. Одеты в рабочую повседневную одежду.

Праздничный костюм приискателя

Снимок сделан в с. Богучанском в 1911 г.
Фотопортрет молодого человека в праздничном костюме приискателя с золотых промыслов.

А. Аксентьев − смотритель прииска по р. Талой в Енисейском округе

Смотритель на золотопромывочной машине − это служащий, осуществлявший надзор и наблюдение за порядком проведения работ, он же принимал от промывальщиков золото.
Мужской костюм, запечатленный на снимке, весьма своеобразен: смесь городской и так называемой приисковой моды. Рубашку подобного типа носили рабочие приисков и крестьяне, такой фасон использовался чаще для выходной одежды. Сапоги с высоким каблуком и тупым носом являлись модной обувью в 1880−1890-е гг. Шляпа и часы на шейном шнуре или цепи − предметы городской роскоши, добавляли костюму своеобразие и приисковый шарм.

Мария Петровна Марковская − сельская учительница с семьей

Г. Иланск. Июль 1916 г.

Справа налево: на руках с сыном Сережей (род. в 1916) сидит М.П. Марковская; рядом стоит дочь Ольга (1909−1992); сидит у ног на табуреточке дочь Надя (1912−1993); рядом, с сумочкой в руках, сидит мать − Симонова Матрёна Алексеевна (урожд. Подгорбунская). Девочка в клетчатом платье − старшая дочь М.П. Марковской − Вера (род. 1907); сидит на перилах дочь Катя (род. 1910); стоит рядом О.П. Гагромонян, сестра М.П. Марковской. Крайний слева − глава семьи Ефим Поликарпович Марковский, железнодорожный мастер

Фельдшерица с. Больше-Улуйского Ачинского уезда Анастасия Порфирьевна Мельникова с больным

На обороте фотографии текст тушью: «Ан. Пер. Мельникова в должности фельдшерицы Б. Улуйской больницы. Ссыль(но)поселенец, 34 лет, в изображенном виде прошел до больницы 40 верст при морозе в 30 градусов по Реомюру».
Село Больше-Улуйское, являющееся центром Больше-Улуйской волости, находилось на р. Чулыме. В нем располагались врачебный передвижной пункт и крестьянский переселенческий пункт.

Кустарь-горшечник из с. Атамановское Красноярского уезда

Начало ХХ в. Село Атамановское находилось на р. Енисее, в 1911 г. насчитывало 210 дворов. Каждый вторник в селе проходил базар.
Фотография поступила в музей в начале ХХ в.

Лов тугуна на станке Верхне-Инбацком Туруханского края

Станок Верхне-Инбацкий. Начало ХХ в.
Тугун − пресноводная рыба рода сигов.

Фотография поступила в музей в 1916 г.

Сплав убитого сохатого по р. Мане Енисейской губернии
Р. Мана (в районе Красноярского или Канского уездов). Начало ХХ в.

Мятье льна в Енисейском уезде

Енисейский уезд. 1910-е гг. Из поступлений 1920-х гг.

Портомойня на Енисее

Красноярск. Начало 1900-х гг. Фотография поступила в музей в 1978 г.

Прачки на Енисее

Красноярск. Начало 1900-х гг. Репродукция с негатива 1969 г.

Витье веревок в д. Ярках Енисейского уезда

1914 г. На обороте фотографии надпись карандашом: «Сватъ Капитонъ за витьем веревки».
Фотография поступила в музей в 1916 г.

Уборка табака в Минусинском уезде

1916 г. На задах крестьянской усадьбы, на огороде, идет уборка табака, часть которого вырвана и уложена рядами.
Фотография поступила в музей в 1916 г.

Ткацкий стан-кросна в с. Верхне-Усинском Усинского пограничного округа

Снимок 1916 г., поступил в музей в 1916 г.

Заготовка "борисовских" веников в с. Ужур Ачинского уезда

Снимок конца ХIХ − начала ХХ вв. В Борисов день, 24 июля, заготовляли свежие веники для бань, отсюда и название − "борисовские" веники

Ряженые на улицах Знаменского стекольного завода в святки

Красноярский уезд, Знаменский стекольный завод, 1913−1914 гг.
Группа мужчин и женщин пляшут под гармошку на улице. Ранее фотография была опубликована как открытка.

Игра в "городки" в д. Каменке Енисейского уезда

Начало ХХ в. Воспроизведено по книге "Сибирский народный календарь в этнографическом отношении" Алексея Макаренко (СПб., 1913, с. 163). Фотография автора.

"Бега" − состязание между конным и пешим в д. Дворец Енисейского уезда

1904 г. Воспроизведено по книге "Сибирский народный календарь в этнографическом отношении» А. Макаренко (СПб., 1913, с. 143). Фотография автора.

На переднем плане двое состязающихся: слева молодой парень с выпущенной поверх портов рубахе и с босыми ногами, справа − сидящий верхом на лошади крестьянин. Рядом с пешим установлена палка − мета, являющаяся началом дистанции, вторая мета не видна. Позади толпа мужчин − крестьян разного возраста в праздничной одежде, наблюдающих за происходящим. Состязание проходит на улице деревни, видна часть ее правой стороны с несколькими жилыми и хозяйственными постройками. Подобного рода "бега" между конными и пешими устраивались сибиряками в летнюю пору по праздникам и ярмаркам.

Движение переселенцев шло стихийно. Большую часть крестьян на это толкало возраставшее в центре страны малоземелье. Далекая Сибирь рисовалась обетованным краем, где вдоволь землицы, богатые зверем леса, обильные рыбой реки. Эти представления, конечно, больше отвечали крестьянской мечте о сказочном Беловодье, чем суровой реальности, которая ждала переселенцев в новом краю. Значительная часть ехавших в Сибирь крестьян не имела точных сведений о месте будущего водворения и маршруте передвижения и шла наобум. По данным статистического обследования четырех южных округов губернии, из 196 партий переселенцев, пришедших сюда в 1892 г., лишь 105 знали о местах переселения по переписке, 22 — по рассказам случайных людей, 39 засылали перед отправкой ходоков, остальные шли, не имея никакой информации.

Решившись на переселение, крестьяне покидали родные места с таким расчетом, чтобы находиться в пути в летнее время. Большинство переселенцев прибывало в губернию с апреля по ноябрь. Шли, как правило, большими партиями по 40-50 семей. Переселенческие караваны двигались Сибирским трактом, повозки с нехитрым скарбом служили не только средством передвижения, но и жильем. Переселенческие пункты с крытыми помещениями имели небольшую пропускную способность и не могли обеспечить всех переселенцев кровом.

Многомесячное нахождение под открытым небом, отсутствие элементарных санитарных условий, плохое питание, эпидемии, многочисленные лишения и опасности в дороге - все это становилось суровым испытанием для тех, кто выбрал путь самостоятельного устройства своей судьбы. Один из современников, писавший о горькой доле переселенцев, замечал, что путь в Сибирь для многих становился «злой мачехой, и кроме полного разорения, продолжительного страдания, а иногда и потери целой семьи ничего не приносил» .

Однако с прибытием крестьян на место их злоключения не заканчивались. Специально созданных для устройства переселенцев учреждений при губернской администрации не было. Лишь в мае 1892 г. силами красноярской общественности был создан временный переселенческий комитет для помощи переселенцам. Главную роль в нем играла городская общественность. Активистами комитета стали В. М. Крутовский, Е. А. Рачковская, А. П. Кузнецов, А. Н. Шепетковский. Председательствовал городской голова И. А. Матвеев. Члены комитета занимались регистрацией переселенцев, организацией приемных пунктов, медицинской помощи, предоставлением денег, одежды, разъяснением инструкций, регламентировавших положение переселенцев. Но комитет существовал на средства от пожертвований, которых явно не доставало для оказания полноценной помощи переселенцам.