Новые алды чечня. Новые алды

…5 февраля 2000 г. поселок Новые Алды, находящийся в черте Грозного подвергся зачисткам, которое осуществляло два подразделения. Отряд зачищавший южную сторону посёлка, промышлял грабежом, но (согласно свидетельствам очевидцам).

Подразделение, зачищавшее северную сторону (есть косвенные доказательства причастности ОМОН Санкт-Петербурга) убило 56 человек (считая 10 человек, убитых в прилегающем микрорайоне Черноречье), включая 6 женщин, 11 стариков от 60 лет и старше (самый старый 1924 г.р.); среди убитых был годовалый младенец Хасан Эстамиров и женщина на 9 месяце беременности (Тоита Эстамирова).

В «Новой газете», описываются показания свидетелей что 49-летнему Султану Темирову живому отрезали голову, а туловище бросили собакам.

Убитые были чеченцами, но среди них было и двое русских в том числе Кузнецова Елена, которой было 70 лет!

За 13 лет, нет никаких результатов по этому массовому убийству — самое маразматичное, которое может произойти только в России это то, что 3 марта 2000 года уголовное дело, возбуждённое военной прокуратурой, было прекращено за отсутствием состава преступления, после этого было множество обращений, исков, жалоб, но все тщетно.

Выжившие остались наедине со своим горем, а убийцы, грабители и насильники получают ветеранские льготы, по праздникам надевают награды, работают и живут среди обычных людей.

Так что, будьте прокляты! А вы без сомнения прокляты и гореть вам в Аду инша-АллахI, хотя бы за годовалого младенца Хасана Эстамирова и беременной женщины!

Правительство России представило в Страсбург свои доводы. Оно не отрицало, что в этот день в Новых Алдах петербургский ОМОН проводил «специальную операцию», но уточнило, что участие омоновцев в убийствах следствием не доказано. Да, оказывается, было и следствие — 5 марта 2000 г. прокуратура Чеченской Республики возбудила уголовное дело по факту массовой гибели людей. Следствие ни к чему не привело. Установить имена убийц из армии и ОМОНА прокуратуре оказалось не под силу. Европейский суд неоднократно просил предоставить ему копии материалов следствия. Российское правительство неизменно отказывало ему в этом, ссылаясь на секретность

Карательная операция росс.армии в с.Алды
Фильм подготовлен сотрудниками Правозащитного центра "Мемориал"

Генеральному прокуратуру РФ Чайке Ю.Я.

Прокурору Чеченской Республики Савчину М.М.

Военная прокуратура Северо-Кавказского военного округа

Второй отдел Следственного комитета при прокуратуре Чеченской Республики

Уважаемый Юрий Яковлевич!

Уважаемый Михаил Михайлович!

Обращаемся к Вам по вопросу расследования событий, произошедших 5 февраля 2000 г. в поселке Новые Алды Чеченской Республики. В тот день минимум 56 мирных жителей (включая стариков, женщин и детей) были убиты в ходе зачистки, проведенной российскими силовыми структурами при участии ОМОНа г. Санкт-Петербург. Многие дома были разграблены и сожжены.

В связи с этими событиями, 5 марта 2000 г. прокуратурой г. Грозного было возбуждено уголовное дело № 12011. Расследование данного дела многократно приостанавливалось и возобновлялось вновь. Однако лица, совершившие это преступление, до сих пор не привлечены к уголовной ответственности.

26 июля 2007 г. Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) вынес решение по делу «Мусаев и другие против России » № 57941/00, 58699/00 и 60403/00. В данном решении приводятся резюме и анализ материалов уголовного дела № 12011.

Согласно материалам уголовного дела, следствием было установлено участие ОМОНа г. Санкт-Петербург в специальной операции, проведенной в Новых Алдах 5 февраля 2000 г. В апреле 2004 г. представители следственных органов письменно просили главу департамента МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области предоставить им образцы пуль и гильз, используемых ОМОНом данного региона, для проведения расследования. Данный запрос был еще раз направлен следственными органами в Департамент МВД по Санкт-Петербургу в июне 2004 г. Однако, из материалов уголовного дела не ясно, было ли выполнено это требование (пар. 104 решения ЕСПЧ).

Кроме того, следствием были установлены полный список сотрудников ОМОНа Санкт-Петербурга и Ленинградской области, находившихся в Чечне в начале февраля 2000 г., а также их фотографии. Это было сделано с целью провести процедуру опознания лиц, совершивших преступление. При этом неизвестно было ли проведено такое опознание (пар. 108 решения ЕСПЧ).

В материалах уголовного дела также содержатся отрывки из допросов 20 сотрудников ОМОНа г. Санкт-Петербург. В ходе этих допросов, проведенных между октябрем и ноябрем 2000 г., все сотрудники признались в том, что в начале февраля 2000 г. они принимали участие в операции в Новых Алдах (пар. 109 решения ЕСПЧ).

Информация о том, что убийства в Новых Алдах были совершены представителями силовых структур, также подтверждаются многочисленными показаниями свидетелей (пар. 11-53; 112 – 115 решения ЕСПЧ) и докладами неправительственных организаций, среди которых доклад правозащитного центра «Мемориал»: «Зачистка». Поселок Новые Алды, 5 февраля 2000 – преднамеренные преступления против мирного населения», и аналогичный доклад международной неправительственной организации Human Rights Watch . В данных докладах содержатся фотографии места преступления и тел погибших, а также подробное описание фактов. Данные факты описаны и в многочисленных публикациях прессы. Имеется также видеозапись, сделанная в Новых Алдах 9 февраля 2000 г.

2 апреля 2000 г. сотрудники следственных органов исследовали записку, найденную на месте событий, в которой говорилось: «Ребята! Мы были здесь, полк No 245. Они нормальные люди, не боевики. Пощадите их. Командир мотострелковой бригады No 6”. Из материалов дела не ясно, было ли проведено какое-то расследование по факту обнаружения данной записки.

В решение ЕСПЧ отмечается, что в ходе расследования не было выдвинуто иных версий произошедшего, кроме версии о совершении преступления представителями федеральных силовых структур (пар. 151 решения ЕСПЧ). ЕСПЧ единогласно признал, что ответственность за убийства родственников заявителей лежит на силовых структурах и властях России и что расследование массового убийства проводится неэффективно.

В связи с вышеописанными фактами, просим Вас ответить на следующие вопросы:

1. Какие меры были предприняты для расследования этого дела после принятия решения ЕСПЧ 26 июля 2007 г.?

2. Какие действия предприняли представители правоохранительных органов для устранения вышеупомянутых недостатков в расследовании дела?

3. Были ли жертвы проинформированы об этих мерах?

4. Какое ведомство проводит сейчас расследование?

5. Почему при наличии в материалах уголовного дела серьезных доказательств совершения преступления представителями российских силовых структур, расследование дела не было доведено до конца, и виновные не понесли наказание?

6. Каковы причины того, что расследование не дало результатов?

7. На какой стадии сейчас находится расследование?

Просим Вас также предоставить жертвам доступ ко всем материалам данного уголовного дела.

Обращение уже подписали:

Марьям Иризбаева, юрист ПЦ Мемориал

Юсупова Лиля, исполнительный директор общественной организации Созидание

Магазиева Зарема, Сотрудник ПЦ \\"Мемориал\\"

Титиев Оюб, сотрудник ПЦ Мемориал

Мурзаева Фатима,

Леонид Петров, Москва

Тихонова Жанна,

Джибладзе Юрий, руководитель правозащитной организации

Кирилл Коротеев, юрист

Милашина Елена, журналист...

Инициатива "С добром и миром из Санкт-Петербурга" и сайт "Помни Алды" учреждены Правозащитным Центр «Мемориал», «Домом мира и ненасилия», Санкт-Петербургском отделением партии «ЯБЛОКО».

Http://video.yandex.ru/users/provorot1/view/67/

В канун десятилетия "зачистки" в чеченском поселке Новые Алды, где 5 февраля 2000 года были убиты 56 мирных жителей, в Москве состоялась пресс-конференция, посвященная годовщине тех трагических событий. В ходе встречи был показан документальный фильм "Алды. Без срока давности", основанный на видеодоказательствах и видеокадрах опроса свидетелей трагедии.

10 лет назад было совершено массовое убийство мирных жителей поселка Новые Алды в Чечне, были расстреляны 56 человек - старики, женщины и один ребенок, а виновные - до сих пор не наказаны. Об этом заявил в начале пресс-конференции председатель совета правозащитного центра "Мемориал" Олег Орлов.

"Было совершено страшное преступление, и никто не был наказан. Сейчас в России появилось утверждение, что нельзя больше терпеть того беспредела, того вала насилия и беззакония, которое по отношению к нам, к гражданам России, совершают представители правоохранительных органов", - сказал Орлов.

Он предположил, что современное развитие событий может быть "прямым и логичным следствием" того, что 10 лет назад происходило в Чечне и, в частности, в поселке Новые Алды. "Зачистка осуществлялась главным образом силами санкт-петербургского ОМОНа, - цитирует Орлова "Кавказский узел". - В докладе, который мы издали, говорится также о рязанском ОМОНе. Но на данный момент как стопроцентный факт можно утверждать участие там санкт-петербургского ОМОНа. Остальное - версии".

"Мемориал" реконструирует картину событий

По данным "Мемориала", 5 февраля 2000 года утром и днем в поселке Новые Алды и прилегающих районах Грозного произошло то, что называется словом "зачистка". Ее осуществляли разные подразделения, относящиеся к разным силовым ведомствам. Свидетели сообщают, что в операции принимали участие как молодые солдаты, явно призванные на срочную службу, так и вооруженные люди старшего возраста в камуфляжной форме. Скорее всего, они являлись либо военнослужащими-контрактниками, либо сотрудниками спецотрядов МВД. По рассказам свидетелей и пострадавших, насилие над мирными жителями совершали именно они. Молодые же солдаты в основном находились в оцеплении.

Важно отметить, что разные подразделения вели себя по отношению к населению по-разному. Военнослужащие, зашедшие с севера и "зачищавшие" северную часть поселка Новые Алды, совершали убийства местных жителей. Эти подразделения дошли в поселке до кварталов, прилегающих с юга к улице Хоперская. Подразделения, проводившие "зачистку" южной части поселка, вели себя по-другому: они грабили дома, крайне грубо вели себя с местным населением, но убийств не совершали.

В прилегающих кварталах Грозного в тот день военнослужащие также совершали убийства. Например, в поселке Черноречье были убиты как минимум пять его жителей. В районе Окружной, на ближайшей к поселку Новые Алды улице Подольская были убиты пять человек, четверо - из семьи Эстамировых, среди них - годовалый ребенок и женщина на девятом месяце беременности.

Житель поселка Сулейман Магомадов рассказал сотрудникам "Мемориала", что российские солдаты, продвигавшиеся по улице Маташа Мазаева от северной окраины к центру поселка, переходили от дома к дому, убивая всех, кто попадался им на пути.

Первые убийства они совершили в доме №170, где их жертвами стали проживавший там Султан Темиров и его соседи: 35-летний Иса Ахмадов и 70-летний Ризван Умхаев.

По словам Магомеда Джамолдаева, Султан Темиров в то утро находился вместе с ним и Ильясом Амаевым на улице Цимлянская. Когда Султан узнал, что вошедшие в поселок российские военнослужащие поджигают дома, в которых не находят жителей, он ушел к себе - хотел там встретить солдат, а после осмотра дома вернуться назад.

Ризван Умхаев в это время был дома. Зейба, его жена, рассказала, что к ним пришел Муса Ахмадов и попросил старика пойти к нему. Как человек молодой, боеспособного возраста, он опасался, что "федералы" заподозрят в нем боевика, и просил Ризвана быть свидетелем. Возможно, по дороге они встретили Султана Темирова.

Ису Ахмадова и Ризвана Умхаева российские военнослужащие расстреляли. Особую жестокость они проявили по отношению к Султану Темирову: он был обезглавлен (по-видимому, выстрелом из подствольного гранатомета) и фактически расчленен автоматной очередью вдоль позвоночника.

Трупы Султана Темирова, Исы Ахмадова и Ризвана Умхаева соседи обнаружили к вечеру 6 февраля. У дома №162 на той же улице был найден Гула Хайдаев, которому шел 73-й год. Он лежал у ворот, держа в вытянутой вперед руке паспорт. Характер ранений - пули попали ему в коленную чашечку, в сердце и в лоб - позволяет сделать вывод, что его застрелили с близкого расстояния.

На тротуаре перед воротами дома №140 был застрелен и 72-летний Магомед Гайтаев. Пуля попала ему в затылок и на выходе разворотила левую щеку. В его кармане был найден паспорт. Очевидцы, побывавшие на месте убийства, отметили следующие детали: вокруг мертвого старика растеклась большая лужа крови, которую лакала собака. А его очки аккуратно, за дужку были повешены на забор.

"Что же там произошло? Конец января 2000 года. Боевики покидают Грозный. С начала февраля начинаются зачистки, которые сопровождаются массой правонарушений и преступлений. Поселок Новые Алды - это южная окраина Грозного. В этот момент там не было ни одного боевика, более того, 4 февраля в этот поселок неоднократно входили подразделения российских войск. Они туда входили, не встречая никакого сопротивления, военнослужащие не совершали в этом поселке никаких противоправных действий, и у них сразу складывались нормальные отношения с местным населением", - рассказал Олег Орлов.

Однако на следующий день, 5 февраля, в поселок вошли другие подразделения, основу которых, по данным ПЦ "Мемориал", составляли бойцы санкт-петербургского ОМОНа.

"Они провели зачистку, которая вылилась, моментально, с самого начала, в какую-то вакханалию беззакония. Повальные грабежи, вымогательство, насилие, сожжение домов, убийства. Через два дня после этих преступлений жители смогли зафиксировать на видеопленку последствия того, что там совершалось. И материалы с этой пленки стали бесспорным доказательством совершенных преступлений. Тогда же, в 2000 году, весной, Правозащитный центр «Мемориал», собрав сведения, быстро смог издать книгу об этом. Ее название - «Зачистка»", - рассказал на встрече с журналистами председатель Совета ПЦ "Мемориал".

События в Новых Алдах глазами очевидца

Присутствовавшая на пресс-конференции свидетельница февральских событий 2000 года, жительница Новых Алдов Эльвира Домбаева, у которой тогда погибли родственники, заявила, что все, что было в фильме, показанном в Независимом пресс-центре – правда. "Какой бы жестокой она бы ни была - правда, которой вы не хотели бы видеть и испытать", - сказала Эльвира Домбаева.

"Мы ждали 5 февраля - это был долгожданный день. Мы ждали его под бомбежками, под обстрелами, думали, что наконец-то война закончится. Просто пройдут по улицам, по домам, проверят наши паспорта, как-то станет на душе легко. Весь период той войны мы находились в подвале по улице Цымлянской. Нас предупреждали, говорили, что по нашей улице, по Центральной, идут звери, не люди, предлагали вернуться в подвал", - сказала Эльвира Домбаева.

"Мы думали все - ушли, но когда мы стали выглядывать на улицу, мы увидели там тела людей, увидели, что горят дома. Все горело. Перед этим днем предыдущая война оказалась просто ничем. Я омывала на 8-10-й день убитых тогда людей. Это был не 1-2 выстрела – 26,27,28 выстрелов в тело. Не просто стреляли - они вышибали мозги. Мы собирали потом эти мозги и укладывали обратно. Как это забыть? А как жить? И сегодня ни в прокуратуре, нигде это дело с мертвой точки не двигается", - рассказывает Эльвира Домбаева.

По ее словам, убивали беззащитных, беспомощных, зверски расчленяли людей, иногда было невозможно собрать тело, чтобы его омыть перед погребением по мусульманским обычаям.

"Сегодня все жители районов, которые пострадали от таких действий, – это умершие люди. Ходячие трупы. Они сегодня не живут, их нет. А те, кто убивал и расстреливал, они остались безнаказанными. Они живут и наслаждаются", - сказала Домбаева.

Как отметила на пресс-конференции юрист ПЦ «Мемориал» Татьяна Черникова, Европейский суд по правам человека, куда обратились родственники погибших, изучил многочисленные показания свидетелей, доклады неправительственных организаций, включая доклады Правозащитного центра "Мемориал" и "Хьюман Райтс Уотч", и признал, что расследование массового убийства в России проводится неэффективно. "Однако решение Европейского суда российская сторона проигнорировала", - отметила Черникова.

"Алды. Без срока давности"

Вчера на пресс-конференции в Москве был показан получасовой фильм "Алды. Без срока давности". Одновременно фильм был представлен и общественности Санкт-Петербурга.

В основу ленты легли кадры документальной видеосъемки, сделанной жителями поселка Новые Алды 9 февраля 2000 года, и интервью с очевидцами событий, записанные сотрудниками "Мемориала" по просьбе авторов фильма в январе-феврале 2009 года. В создании фильма принимала участие правозащитница Наталья Эстемирова, похищенная в Чечне и убитая летом прошлого года.

Зимой 1999-2000 годов поселок Новые Алды, так же как и другие населенные пункты в пригороде Грозного, постоянно подвергался ракетно-бомбовым ударам и артиллерийским обстрелам со стороны федеральных военных сил. Обстрелы продолжались и после того, как отряды боевиков уже покинули Грозный. Тогда жители поселка Новые Алды приняли решение направить к военным делегацию с просьбой прекратить огонь.

"3 февраля 2000 года около 100 жителей поселка, подняв белый флаг, направились к позициям военных, которые дислоцировались в окрестностях поселка. Однако по ним без всякого предупреждения была открыта стрельба. В результате получил тяжелое ранение и позже скончался один из местных жителей, русский по национальности", - рассказал корреспонденту "Кавказского узла" один из сотрудников Правозащитного центра "Мемориал" в Грозном.

Утром 5 февраля 2000 года в Новые Алды вошли отряды милиции особого назначения (согласно данным ПЦ "Мемориал", это были ОМОН Санкт-Петербурга и Рязанской области). В течение нескольких часов жертвами внесудебных расправ стали более 50 человек, в числе которых были годовалый ребенок, девять женщин и одиннадцать престарелых жителей поселка.

К ответственности за случившееся в Новых Алдах до сих пор никто не привлечен. В 2007 году Россия проиграла несколько дел в Европейском суде по правам человека. Было признано, что Россия как государство виновна в случившейся трагедии. Страсбургский суд обязал российские власти выплатить пострадавшей стороне компенсацию в размере около 150 тысяч евро.

О трагедии в Новых Алдах, как и вообще о всей чеченской трагедии нужно кричать диким голосом на всех перекрёстках! Фильм об Алдах и другие фильмы о преступлениях русских военных в Чечне нужно прокрутить широким экраном во всём мире, в том числе в Гаагском и Страсбургском судах!
А когда в Чечне, наконец, наступит мир, нужно, по крайней мере, в течение этого столетия, вновь и вновь возвращаться к этой теме, как мы возвращаемся к ГУЛАГУ и Холокосту! Ибо не только количеством жертв определяется значение для человечества того или иного массового преступления. Главное здесь - степень нравственного падения той части человечества, которая к этому преступлению причастна, и степень равнодушия к нему (нас, мол, это не коснулось!) другой его части, которая косвенно к этому преступлению всё равно также причастна.

Вглядитесь в эту фотографию, сканированную из журнала спецслужб России. Отборное «войско» ФСБ, больше похожее на бандитскую группу, кем, собственно, и являются эти «бойцы». Наймиты кремлевского фашиста - ублюдки, собранные по просторам России, пришедшие жечь, красть и убивать. Нужно помнить лица этих мародеров, мерцавцев и убийц, и как зеницу ока, хранить фотографии и их имена. Рано или поздно, придет время Суда. Такие преступления без срока давности.

GULAG. Barbed wire

Светлой памяти Виктора Алексеевича Попкова
посвящается…

Уходите!
За нами идут звери!
У них приказ - убивать!
К сожалению, 5 февраля в России мало кто помнит (да, наверное, мало кто, к сожалению, и знает) о том, что это необычный день. Очередная годовщина страшного преступления, совершённого федеральными войсками в чеченском посёлке Новые Алды (пригород Грозного).В этот день сотня российских военных (по свидетельству селян, - контрактников), без знаков различия и с лицами, перемазанными для камуфляжа сажей, вошла в посёлок и приступила к методическому уничтожению жителей, убивая их в своих домах и на улице, и оставив после себя десятки трупов.
Нет, это не были немотивированные убийства. Формальный мотив, внешний предлог для расправы был. Пьяные, часто еле державшиеся на ногах солдаты, без стеснения вымогали у селян деньги. Если денег не было или их было мало, вполне годились кольца, серьги, золотые зубы… Если не было и этого, человека убивали. Не помогали ни увещевания, ни мольбы: «Ребята, не убивайте! У меня маленькие дети!»

Однако был и другой, истинный мотив жесточайшей расправы над жителями Новых Алдов. Во время штурма Грозного посёлок оказался в тылу чеченских сил сопротивления в двух километрах от их позиций, и, естественно, боевики не раз проходили через него, а когда, отступая, им пришлось покидать свои позиции, некоторые из них нашли себе в этом посёлке недолгий приют. В течение всего декабря и января федералы нещадно обстреливали посёлок из тяжёлых орудий и бомбили его. Жители с детьми и стариками прятались в подвалах, совершая редкие вылазки к роднику за водой. Эта дикая ситуация доводила стариков до инфарктов и инсультов; в сырых подвалах люди гибли от пневмонии; немало тех, кто пытался доставить своим семьям воду, остались под российскими бомбами. За два месяца в посёлке появилось 75 свежих могил…

Но федеральному командованию, в частности генералам Владимиру Шаманову, Геннадию Трошеву, Валерию Манилову и конечно же ответственному за всё, что происходило тогда в Чечне командующему Объединённой Группировкой Войск Виктору Казанцеву, это показалось мало. Когда 4-го февраля в посёлке шла проверка документов, солдаты, листая паспорта, произносили какие-то странные для селян слова: «Уходите! За нами идут звери! У них приказ - убивать!»

На другой день началась расправа.
Многих убитых, вопреки исламской традиции, долго не хоронили, некоторых - до середины марта. Всё ждали, что приедет милиция и прокуратура, всё зафиксируют, запротоколируют, произведут необходимые следственные действия… Ждали напрасно: российские власти совсем не были заинтересованы в том, чтобы инцидент был расследован, а тем более получил огласку («Новая газета» № 4 (647), 22-28 января 2001 г., с. 17, «Убийство или казнь?»)

Но уже на 4-тый день в селении появился странного вида человек - длинноволосый, в подряснике, с огромной седой бородой. Православный послушник, он же - известный миротворец и правозащитник, сотрудник Московского «Мемориала» Виктор Алексеевич Попков привёз в Новые Алды кинооператора. Так родился на свет фильм - документальное свидетельство об одном из страшных преступлений российской военщины на чеченской земле. Через год, 18 апреля 2001 г. Виктор Попков был смертельно ранен в Чечне неизвестным в маске и 2 июня скончался в одной их московских больниц. Его убили в том числе и за этот фильм.

Вот некоторые фрагменты этого очень выразительного по своему реализму кинодокумента (покадровая запись)…

На сельском кладбище группа не молодых уже чеченцев хоронят двух человек. Их кладут в одну могилу, тела завёрнуты в одеяла… На лицах присутствующих - выражение скорби, безысходности, какой-то затравленности…
Пожилой чеченец поворачивается камере и говорит:

- «Когда из Алдов вышли боевики, старейшины собрались и пошли к русским. Там был такой полковник Лукашёв … Мы объяснили, что в селе боевиков нет, можно заходить, а, если не верите, «мы заложниками у вас останемся или впереди вас пойдём…»
4-го февраля прошла проверка паспортов, обычная проверка, а 5-го пришли другие федералы. Что было тут! Не передать! Солдаты - пьяные! Обкуренные! По нашим данным, 84 человека убито, среди них - женщины, старики, дети! Убиты в домах, в подвалах, на улице! Убиты только за то, что у них не хватило денег откупиться!»
Другой пожилой чеченец. Он хочет что-то сказать и не может: его душат слёзы. Он опускает голову, трёт лицо рукой, силится начать говорить… И не может!

Это один из братьев, этих двух, которых сейчас хоронят. Вон там второй брат. Они в подвале прикрылись трупами отца и другого брата, и солдаты не увидели их.
Мы видим говорящего. Это старик.

Потом русские подожгли дом, а перед этим забрали все вещи…
Пожилой чеченец, который говорил первым:

Со слов самих солдат, которые приходили 5 февраля: это 245-ый полк, 6-ая рота.
В сарае - старик и старушка чеченцы. Женщина - в платочке, руки скорбно сложены впереди. Она рассказывает:

Здесь у меня похоронены два сына и муж. (Панорама по свежим могилам). Они ни в чём невинны. Ходили к племяннику крышу крыть, и, когда возвращались… (надрывно) Кто убийцы?! Чьи они?! Вар-ва-ры!» (Плачет) «Убили хороших моих сыновей! (с надрывом). Моих чистых сыновей и мужа! Оставили меня одну!..
Панорама по свежим могилам. Голос старушки за кадром:

- …Ещё сосед! Моего мёртвого сына тащил, и его убили! По-мо-ги-те!!!(Навзрыд)
Чеченец лет 55-ти уводит её. Она, рыдая, продолжает причитать:

Никогда в жизни оружия не брали в руки! Ни в чём не виноватые мои сыновья-а-а-а!!!
У свежей могилы присел пожилой чеченец. Недалеко - другой чеченец средних лет в вязанной шапочке. Он присел на корточки у мёртвого, лежащего на носилках человека, лет 55-ти. На груди у покойника - его шапка. Чеченец в вязаной шапочке держит в руках паспорт и, глядя в него, говорит:

Это улица Хапёрская. Перед Вами - гражданин Чатура Виктор Платонович. Украинец. Его тоже убили. Ходил помогать соседу, возвращался домой и вот…
Он кладёт паспорт покойнику на грудь.

Паспорт пробит пулей!
Пожилой чеченец в свитере и меховой шапке:

Пришли федералы вроде бы для проверки паспортов…
Панорама по двум мужским трупам. Голос пожилого чеченца за кадром:

- …И вот убиты два брата - Гуна и Омар… Мужчинам лет по 50. Одному из них выстрелили в глаз. Страшно, кровавой массой он вытек наружу.
Камера вновь и вновь возвращается к этому кадру.

…Кудозов Гуна и Омар Кудозов… Русские ушли, и братья так и лежат до сих пор…»
Снова в кадре пожилой чеченец.

Это произошло 5 февраля. Цимлянская 88.
Панорама по этим двум убитым мужчинам. У одного из них, у того, который был застрелен в глаз, руки - в карманах (он даже не успел вынуть их).

Два других мужских трупа. Мужчинам лет по 45-50. У одного голова лежит в высохшей кровавой луже.
Голос за кадром:

Пришли и расстреляли в упор мирных жителей, которые ни в чём не винные. Это…
Мы видим близко одного убитого, потом другого.

…Сампаш Султанович и Хазбулатов Муса. Обоих - выстрелами в голову…
Панорама по этим двум убитым.

…Все односельчане знают: ни в чём плохом они не замешаны. Это - мирные люди, хорошие труженики.
На фоне стены дома - пожилая чеченка. Сцепив впереди руки, сосредоточенно глядя перед собой, она рассказывает (видно, что ей очень трудно говорить)

5 февраля, день не помню, сказали, что идут, как накануне, проверять паспорта. Мы уже из подвала вышли и находились в доме. Началась стрельба. Стрельба эта была уже близко, а мы всё ещё не понимали, что там делается. Но люди говорили: «Там ужас! Ужас! Страх!» И это надвигалось!..Вдруг мы услышали неподалёку шум! И стало слышно, как кто-то уговаривал солдат: «Не убивайте, ребята! Я пришёл другу помогать, крышу крыть!..» А другой находился возле ворот. Его увели куда-то. И другого увели. Куда?!. Потом оказалось, их повели по домам - где они жили. С них требовали деньги, золото, серебро… Всё, что есть, нужно было отдать! Один у отца взял деньги, сколько было, и они повели его назад. Не довели: по дороге расстреляли! Мы точно знаем место, где его расстреляли.
Второй жил подальше. Жена вытащила всё, что было - деньги, золото. Всё это отдала, а он им под ноги стрелял и приговаривал: «Ещё не дашь - застрелю!» Как-то они всё-таки все живы остались. Видно счастье им выпало…

А там (она делает жест в сторону) …тоже все расстреляны. Единственный, кто живой остался - Ахьяд. А троих - Султан Джабраилов, Ваха, ещё один Ваха - очкастый (он всегда чёрные очки носил), фамилии не помню… Этих троих они на месте уложили. Выбили им золотые зубы… Потом пришли к нам.

Поставили нас четверых - муж, сын, я, внучка вот здесь рядом со мной стояла, и говорят: «Три минуты вам! Если не дадите!..»… Матюками! Что хотели, говорили! Человеческим языком не разговаривали! От них водкой воняло до невозможности! До того были пьяные, что еле на ногах стояли!

Солдат сказал мужу: «Дед! Давай деньги, доллары, всё, что есть - быстро!!» Муж вытащил миллион с лишним - у него было приготовлено - и отдал. А солдат, когда считал их, говорит: «Дед! Если ещё не дашь, я тебя застрелю!» Нецензурно так выразился на старого человека.

И вот он так считал, считал деньги, а потом на меня: «А ты бабка, такая, сякая!..» Я так не могу говорить, как он нас всех оскорблял. «Золотые зубы сейчас выбью, и тебе - хана!»- ну по-русски, опять нецензурно так. Я ему говорю: «Сынок! У меня это протез! - вытащила его, - Это простые зубы. Забери!» А он: «Спрячь, такая-сякая!», и я его вставила обратно.

А потом он на сына: «А тебе, такой ты сякой! Я в глаз сейчас стрельну и убью! Ты похож на боевика!»

Мой сын никогда боевиком не был! По нашей улице вообще не было боевиков! Ни на первой войне, ни на этой войне с нашей улицы ни один молодой человек воевать не пошёл. Мы - бедные люди. Богатые все уехали. А мы без ничего: ни еды, ни питья, ни жилья, ничего не осталось. Жильё разбили! Самолёты - бомбами! Солдаты - пушками, пулемётами били нас! Убивали! Мы в подвалах сидели голодные, холодные, есть нечего было. Еле-еле пережили всё это. И вот теперь… Я вытащила серьги, внучка вытащила свои серьги, и отдали ему. Я говорю: «Сынок! На, пожалуйста, забери это! Оставь нас в живых!»

А он опять на сына: «Тебя сейчас в глаз застрелю!» Тогда отец говорит: «Сынок! У него шестеро детей! Маленьких! Не убивай его: он у меня один!» А он всё угрожал: «Если ещё хоть один грамм золота не дадите, всех расстреляю!» У сына были зубы - коронки, он удалил их. Внучка пошла домой, принесла эти четыре коронки. Только тогда он сказал (матом): «Ладно! Все в дом! Если из дома выйдите, всех расстреляю!» Повернулся и ушёл! А пьяный был! Еле вышел из нашего двора! Еле вышел!

Она плачет:

«Ой! Трудно говорить! Как мы в живых остались? Я Вам объяснить не могу! Аллах спас нас! Аллах нас в живых оставил! 5 февраля российские солдаты наших ребят поубивали и нас хотели убить! И женщин и детей!
Подвал в одном из домов в Новых Алдах (снято через люк). Освещение, однако, такое слабое, что мы с трудом можем разглядеть то, о чём за кадром говорит возбуждённый пожилой женский голос:

Тут русская женщина лежит, убитая! Солдат бросил взрывчатку! Вон она там лежит на кровати! А вон лимонка, которую он кинул. Это очень хорошие русские люди были - соседи наши. Мы дружно жили. Мы взяли её с собой в этот подвал и пять месяцев прожили вместе. Она ничего никому плохого не делала! Что она им плохого сделала?!Мы сейчас боимся её оттуда вытаскивать: они заминировали её! Она уже протухла! Воняет - лежит там! Мы закрываем люк крышкой, чтобы кошки-собаки её не грызли. Хорошая женщина была!
Интерьер другого чеченского дома в Новых Алдах. На полу лежат тела трёх убитых людей. Мы видим плотного мужчину в свитере лет 70-ти. В голове у него огромная (со спичечный коробок) дыра. Из неё прямо на пол вывалились мозги.

Абулханов Ахмед, 1921-го года рождения…
Другой труп. Это женщина лет 60-ти. Скрюченные в предсмертных судорогах пальцы…

Абдулмеджидова Зина, 1940 года рождения…
Камера двигается чуть дальше - мёртвый человек лет 50-ти. Крупно его голова, большой, выделяющийся на окаменевшем лице нос…

Абдулмеджидов Хасан, 53-го года…»
Голос ведущего за кадром:

Когда убиты?
Панорама по телам убитых. Мужской голос за кадром:

5-го февраля 2000-тысячного года в 14.30. Прямо в их доме, в жилом помещении, где они находились. Зашли и в упор расстреляли.
Мы видим говорящего. Это старик-чеченец лет 75-ти, в телогрейке и меховой шапке. Поодаль стоит женщина лет 50-ти. Она тихо плачет, утирая глаза. Старик продолжает:

И вот они все лежат тут… (он обращается к женщине) Десятое сегодня?
Женщина:

Девятое.
Старик:

Они всё лежат! Мы с улицы занесли, чтобы сохранить от собак и кошек. Положили в холодном помещении.
Старик говорит что-то женщине по-чеченски и та вступает в разговор. Голос ее дрожит, как у плачущего ребёнка. Она действительно плачет, проговаривая слова сквозь слёзы:

Они так ждали, этот день, когда придут федералы и скажут: «Войны больше нет!..» Когда убивать не будут, и будет всё свободно! Русские зашли, приказали нам всем выйти, обзывали грязными словами… Они (плачет) - с автоматами, с гранатами!.. Запугивали!.. Забрали золото, деньги - всё, что было!А этот старик… Люди видели. Его обещали оставить в живых. А когда он отдал последнюю копейку, его застрелили. «Старик! Ты тоже боевик! – говорили. Он их так просил, умолял: «Ну что Вы делаете, ребята!?»
…5 февраля убили в посёлке Новые Алды почти сто человек!.. (плачет) …Нет слов! Вот итог войны! Мы увидели своими глазами, что такое терроризм! Испытали на себе! А 6-го объявляют, что война окончена! Как она для нас будет окончена, если мы не сможем никогда забыть этот день?! (Рыдает).

Интерьер другого дома в посёлке Новые Алды. Чеченец лет 45-ти в пиджаке и меховой шапке. Он рассказывает:

Султан Мухаев, 50-го года рождения… 5 февраля в 2 часа дня он пришёл ко мне и попросил денег. С ним был солдат русский с автоматом и гранатой в руках.Я говорю:
- Сколько надо? Может быть, я пойду, соберу сколько есть?» У отца было всего 75 рублей. У соседа я занял 150 рублей. 200 рублей у себя нашёл. Отдал! Они всё-таки забрали его, сказали: «Отпустим!» И вот ночью я нашёл его мёртвым! Убитым!»

Он растерянно смотрит в камеру и долго молчит. В конце концов, произносит с каким-то отрешённым отчаянием:

Слов не нахожу больше!
Интерьер другого дома в Новых Алдах. На полу - мёртвый, пожилой мужчина лет 60-ти. Около него - старик-чеченец в телогрейке и шапке-ушанке. Он говорит:

Ильяхов Султан Абаевич. Он никому ничего плохого не делал. Безобидный парень был. Только жил себе! И вот 5 февраля пришли российские солдаты и убили его!
Интерьер другого дома в Новых Алдах. Молодой парень в джинсах и кожаной куртке, нагнувшись, поправляет на полу шубу, в которую укутан мёртвый старик. Мы видим покойника. За кадром - голос этого молодого чеченца:

Это старик жил тут. Он на выстрелы вышел посмотреть, кого убили. Вышел и его и застрелили. 5 февраля 2000-го года. Была зачистка.
Ведущий за кадром:

Сколько лет ему?»
Молодой чеченец за кадром:

Лет 76, под восемьдесят. Полрожка пуль выпустили в него. Сняли зубы золотые…
Другая комната. На полу - мёртвая женщина лет 45-ти. Около неё - этот же молодой чеченец. За кадром - его голос:

5 февраля шла чистка. Убили стариков. Эта женщина, Кока Бисултанова, первая выбежала посмотреть, и её расстреляли из 5,45 пулемёта прямо на дворе…
На полу мёртвая женщина лет 38-ми. Тот же голос:

А это Амани (имя не разборчиво). Она вслед за ней выскочила. Она увидела, как та упала и сразу кинулась обратно в дом. И следом за ней в дом забежал солдат. Он догнал её и застрелил!..
Мы видим то одну, то другую женщину. Тот же голос:

Изо рта золотые зубы вытащили… Что дома было - деньги, всё… Вообще, что могли унести, унесли! Мародёрничали!
Эти же две мёртвых женщины, снятые с другой точки. Около них чеченка лет 50-ти. Волнуясь, она дополняет рассказ молодого человека:

У этой женщины, я знаю, было… Ну как женщины хранят (она показывает на грудь), - драгоценности! (Возбуждённо) Они их вытащили! Они везде и всюду у них лазили! Не стеснялись! Обшмонали их вдоль и поперёк!..
Она повышает голос:

В доме всё перевернули! И не только в этом! Во всех домах! Во всех! Сколько у нас трупов?! Сколько мы насчитали?! Я всё это своими глазами видела! Я наткнулась первой на этих убитых!..
Лицо у женщины перекошено от страдания. Она кричит:

Золотые зубы вытаскивали! У этой женщины были золотые зубы. Нету их! Вырвали! И не кто-нибудь, а именно они! Старик лежал, сосед мой (имя неразборчиво). Другой старик! Они вот так в ряд лежали! У них тоже вырвали зубы!
Голос ведущего за кадром:

Кто это сделал? Кто «они»?»
Женщина и молодой человек, стоящий поодаль, спешат ответить. Они говорят громко, заглушая друг друга:

Солдаты! Солдаты русские! И внутренние войска!
Женщина взволнованно продолжает:

А ко мне они зашли и говорят: «Ну-ка встань к стенке!» Я чудом спаслась! Они прямо говорили: «Нам дан приказ стрелять всех подряд! Уничтожать всё живое! Убивать всех!А там внизу - Вы сейчас будете идти - Вам расскажут… Девочке - 9 лет! Матери - 41 год. И на глазах у девочки расстреливают её мать!..
Женщина надрывно продолжает:

Сколько мы под бомбёжками!.. Всё думали, скоро всё это пройдёт! Вот придут русские и всё это кончится!.. Освободят нас от этого ада! Освободили! 84 человека убитых! Это невыносимо! Этот вопрос нужно поднять во что бы то ни стало!»
Молодой чеченец:

Две улицы - 84 трупа!
Женщина:

Это невозможно!
Ведущий за кадром:

В Новых Алдах!
Молодой мужчина и женщина говорят одновременно, возбуждённо перебивая друг друга:

Да! В Алдах! Но мы не считаем все Алды… Эти всего две улицы в посёлке Новые Алды! Два - три квартала небольшие! И вот - 84 трупа!
Женщина:

А по нашей улице!..
Молодой мужчина, перебивая её:

Раненных добивали! «Чего они мучаются?! Лучше добить их!» И добивали! Страшнейший геноцид был в этот день! 5 февраля!
Интерьер ещё одного дома в посёлке. На полу убитый человек. Лицо у него в крови, вместо верхней части головы - кровавое месиво. За кадром звучит голос того же молодого чеченца:

- … (имя и фамилия неразборчиво). Год рождения - точно не знаю, но где-то лет 45. Его расстреляли, потому, что он просто вышел на улицу. Избили сильно, потом застрелили. Части головы вообще нет - из подствольника стрельнули!
Другой мёртвый мужчина. У его виска видна глубокая кровавая проёмина. Тот же голос за кадром:

Дадаев Ибргагим, он у друга был. Также вышел на улицу, его - с подствольника тоже, и тоже - в голову. Ему лет 50. Просто они с другом вышли на улицу, их и расстреляли! Обоих!
Один из дворов в Новых Алдах. На земле лежит мёртвый пожилой человек. На лице и шее у него - запёкшаяся кровь, руки связаны проволокой. За кадром возбуждённый женский голос:

Это только те, которых не успели похоронить! Многие похоронили своих убитых во дворах! Надо всем показать это! Всем! Пусть будет судебно-медицинская экспертиза! Пусть будет! Ни стариков, ни женщин, ни детей, - никого не жалели! Ни своих! Ни русских женщин, ни русских детей, ни русских стариков! Всех подряд! У них никакой жалости нет!
Интерьер одного из домов в Новых Алдах. Пожилой мужчина показывает на мёртвого лежащего на полу человека:

Это случилось 5 февраля. Подвежский! Расстрелян в упор!
Мужчина средних лет разворачивает на полу что-то завёрнутое в одеяло. Это мёртвый человек в меховой шапке. Мужской голос за кадром продолжает:

Джамбеков Ваха. Страшно издевались над ним! Деньги просили, золото просили!.. Он - нищий человек! За то, что у него не было денег и золота его и расстреляли!
Интерьер другого дома в Новых Алдах. На полу в ряд лежат шесть мужских трупов. Трое - старики за семьдесят, три других - мужчины лет сорока-сорока пяти. Скрюченные в предсмертных судорогах руки… У одного - окровавленное лицо. Мужской голос за кадром:

Вот эти трое - мои двоюродные братья. Этот - брат троюродный. Они ходили в этот день за водой. Шли с флягами и вот здесь прямо на углу их всех убили!
Мы видим убитых с разных сторон. Выделяются над застывшими лицами торчащие вверх носы. Мужской голос за кадром:

Вот этот - наш сосед, Шамиль. Его нашли вместе с братом двоюродным, с Мусой. Вот он тоже перед Вами. Прямо возле ворот их убили! В упор застрелили совершенно невинных людей!
Один из дворов в Новых Алдах. Всюду следы пожара… Видны стены обгоревшего дома. Мужской голос за кадром:

Хозяина этого дома забрали. Так сказали соседи. Видите - дом подожгли, всё разорили, сломали, разграбили!
Во дворе разбросаны разные сломанные обгоревшие предметы…

Такой порядок наводился в Новых Алдах 5 февраля федералами! Вон валяются диван, окна, двери! Куда забрали хозяина - неизвестно!
На экране - лимонка. Она висит на двери небольшого амбарчика, прикрученная к висячему замку клейкой лентой, от которой в разные стороны идут какие-то верёвки. За кадром - тот же мужской голос:

Это всё - солдаты! Они заминировали магазинчик! Всё, что там было - забрали. Вот на дверях - лимонка! А внутри висит другая лимонка! И таких лимонок очень много: на дверях, на воротах! Поставили растяжки и ушли. А ведь здесь боевиков нет, на кого же эти лимонки поставлены?!
На улице четыре человека - русская пожилая женщина лет 55-ти, чеченка лет 45-ти (около неё - чеченский мальчик лет десяти) и русская старушка лет за 75 в синем платке.

Русская женщина:

21-го мы сюда пришли?..
Чеченка:

21 января, когда нас в Черноречье бомбили, убивали (убили нашего родственника), мы решили перейти в Алды. В Алды перешли, привели с собой всех, кого могли, соседей…
Русская женщина, вторгаясь в разговор:

Мы с нескольких домов собрались в один подвал…
Чеченка:

С детьми!
Русская женщина (продолжает):

Там уже было невозможно! Это был ад! Мы только слышали разрывы бомб! Уже там не было ни квартир, ничего! Оставалось только получить бомбу в подвал! Мы были вынуждены уйти оттуда. Пришли сюда, нас люди приютили. Мы немножко отдохнули, и тут стали бомбить. Боевиков нет, а они бомбят! В шахматном порядке!Потом когда всё кончилось, мы обрадовались: теперь этому аду конец. Первые русские 4 февраля были нормальные. А 5 февраля пришли - стали убивать! Мирных жителей!..
Чеченка (видно, что она переполнена возмущением и гневом) подхватывает:

Грабить! Грабить начали! Поджигать дома! Снимали с женщин золото, драгоценности. Всё, что могли! Требовали деньги! Забирали женщин! В Ханкалу забирали или куда, не знаю. Насиловали! Некоторых убили. Пятерых или десятерых, не знаю, задержали! Что с ними мы не знаем, но факт тот, что на третий день шли люди говорили: «Какой ужас! Что творится!»Это всё вообще не передать словами! Мы ждали, думали федералы придут - бомбить кончат, будет спасение какое-то от всего этого ада. А попали из под бомбежек - из одного ада в другой ад!
Старая русская женщина в платке кивает:

Именно! В ад! А как мы надеялись!..
Чеченка продолжает:

Это страшное зрелище было! Это надо было видеть, как расстреливают безвинных людей!..
Обращается к русской старушке:

Тётя Аня! Скажите, как всё было! Как Вашего мужа расстреляли! Это страшное дело! Ни русских не жалели! Ни чеченцев не жалели!
Тётя Аня кивает:

Никого! Никого!
Чеченка продолжает (надрывно):

Им никого не жалко! Они прямо и говорили: «Нам дали приказ: всех расстреливать! Всех убивать!5 февраля вот прямо перед этим киоском… (она показывает рукой на небольшое одноэтажное строение). Этот киоск снимали в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих». Фамилию мужчины я не помню. (Ей подсказывают из глубины комнаты) Ратаев Халажу! Прямо здесь передо мной убили его. Потом по дороге чуть дальше лежал труп женщины. Солдатики, которые на перекрёстке стояли, мне сказали: «Сестрёнка! Беги отсюда! Идут самые страшные звери! Они никого не пожалеют! Они всех будут стрелять! Мы вам помочь ничем не можем! Были и хорошие среди солдат, но были звери…
ОМОН или МОМОН я не знаю. Наёмники! С лисами на голове на шлемах! Это страшное зрелище было! С женщин снимали всё, что могли снять, всё, что могли взять!

А потом через день после убийства, когда лежали трупы в домах, приехал «Урал». Я услышала, думала БТР, оказалась машина! Грузовая. Оказывается, они в тот день собрали вещи и спрятали их где-то, а на другой день приехали забрать их! Переступили через четыре трупа в этом доме и забрали всё, что могли! Это не люди, а звери! Они приходили убивать!

«Чеченцев, - сказали, - в живых не оставлять! Все чеченцы - боевики! Все - террористы - женщины, дети! Всех расстреливать!» А детей… Вот этого мальчика, видите?! (Она снимает с ребёнка шапку, ласково гладит его по голове). Ему сказали: «Ты - будущий боевик! Ты - террорист! Тебя надо расстрелять!» (Мальчик, стесняясь, вырывает у неё шапку и отходит в сторону). Вот как пугали ребёнка!»

Тётя Аня:

Я русская. Мы жили среди чеченцев: вот мой сосед, вот соседка… Мы все спасались от бомб в одном подвале.
Чеченка продолжает (очень возбуждённо):

А в подвалы бросали гранаты! Людей живыми рвали!
Тётя Аня:

Нас с квартиры выгнали, с подвала выгнали, и мы пришли сюда…
Чеченка кричит:

Фашисты такого не делали! Вы посмотрите - разрушенные дома! Разве люди не могут получить травму?! А человек должен её скрывать, потому что, если у тебя травма, значит ты - боевик! Это страшно! Это фашисты! Фа-ши-сты!!!
Chechnya. Russian murders.

Русское правосудие на собственной территории. Сегрегация и геноцид - самые страшные преступления против человека, развязанные двумя «вершителями» судеб собственного народа, гражданами России Борисом Ельцыным и Владимиром Путиным.
Фото предоставлено чеченскими правозащитниками.
GULAG. Barbed wire

Свидетельства, собранные правозащитной организацией Human Rights Watch.
НАЛЬГИЕВА Аминат (имя вымышленное), жительница посёлка Новые Алды:

5 февраля около 12 часов дня… Мы с отцом и братом вышли и увидели, как солдаты поджигают дома… Завидев нас, один из них крикнул: «Отмечай им, Серый, лбы зелёнкой, чтобы удобнее целиться было!..»Эльсаев Руслан (40 лет), когда двое солдат выстрелили в него, стоял у своего дома и курил. Одна пуля прошла в двух сантиметрах от сердца… Был нужен врач. Но разве мы могли показать его русским?!
Они добивали больных и раненых мирных людей - стариков и женщин!

Ахтаев (Лёма 1968 г. рождения) чудом остался жив, когда миномётный снаряд угодил в их дом. Троих из их семьи тогда убило, а его тяжело ранило. 5 февраля его и Ахмадова Ису (1950 г. рождения) сожгли живыми. Мы потом нашли их кости, собрали в кастрюлю. Любая экспертиза покажет, что это человеческие кости, человеческая ДНК.

Сожгли живым также Байтиарова Шамхана, его забрали из дома.

Зверски убили 80-тилетнюю Ахматову Ракият - её сначала ранили, а потом лежачую добивали. Она кричала: «Не стреляйте!» Этому есть ещё и другие свидетели.

Эльмурзав Рамзан (1967 г. рождения), инвалид, 5 февраля был ранен и ночью умер от перитонита.

Братьев Идиговых заставили спуститься в подвал и забросали гранатами. Один как-то остался жив, другого разорвало на куски.

Гайтаев Магомед был застрелен возле своих ворот. Всех разве перечислишь?!»

УМАРОВА Зоя (имя вымышленное), жительница посёлка Новые Алды:

Среди убитых 5 февраля нет ни одного боевика. Все мирные граждане… Все умерли страшной смертью.Ахмадова Ису и Рамзана, одного из сыновей Цанаевых, видимо, сожгли заживо.
Сначала убили, а потом сожгли в своём доме в 4-ом Цимлянском переулке 4-х Хазбулатовых: Абдулу (1940-42-го г. рождения), его жену Самарт и двух и сыновей - Магомеда и Ахмада, 11 и 13 лет.

Из тех, кого я знаю, погиб ещё старик Хайдаев Гупа. Ему было за 70. Какой безобидный человек был! Погиб и Ханиев Тута (1954 г. рождения), тоже не боевик.

Я не знаю, когда и как кончится эта война и сколько жертв будет ещё принесено на алтарь президентства Путина. Знаю только, что после всех этих ужасов я не смогу с уважением относится к русским. Вряд ли мы теперь уживёмся с ними в одном государстве».

Судьба целого народа, в который раз, стала разменной монетой военных преступников из Кремля. Фото предоставлено чеченскими правозащитниками.
GULAG. Barbed wire

Но дело всё в том, что те, кто отдавал приказ о расправе над новоалдынцамии совсем и не собираются уживаться с чеченцами в одном государстве. Нет, речь идёт не о том, что Чеченская республика Ичкерия, наконец-то, после трёхсот лет борьбы за свободу получит независимость. Просто те, кто отдавал приказ, всерьёз рассчитывают на то, что в результате «антитеррористической» операции чеченцы, как народ, перестанут существовать. Главное - нарушить у них генофонд: народ небольшой - не скоро оправится! Для этого есть фильтрационные лагеря!

Чеченских мужчин (а все они попадут туда, по замыслу Москвы, в результате зачисток) там или уничтожат или искалечат, а кроме того сделают недетопроизводными.

Пожилые люди, не выдержав адского напряжения, создаваемого карательным оккупационным режимом, быстро отойдут в мир иной. То же самое и с младенцами (стрессовые для матерей беременность и роды, недостаток детского питания, антисанитария, отсутствие надлежащей медицинской помощи).

Женщины? Они, как известно, без полноценных мужчин рожать не могут.

Дети? Когда ещё они вырастут! Будет время решить, как с ними поступить. (А пока что они уже пропустили два года школы, и очень немногие из них получат полноценное образование, а общеизвестно, что необразованными, малограмотными людьми легче управлять!) Те, кто осел в ингушских лагерях?.. Так они там медленно погибают! А вернуться в Чечню - разберёмся и с ними!

Те, кто за границей, - не вернутся! А вернутся - пусть пеняют на себя!

Те, кто в России - обрусеют и ассимилируются!

Так с каким таким чеченским народом придётся уживаться в одном государстве?!

То, что было проделано с чеченцами в Новых Алдах, было направлено не на новоалдынцев – это было адресовано всему чеченскому народу. Чеченцев хотели психологически сломать, раздавить, необратимо травмировать, воочию показать им, что если они не откажутся от идеи независимости, то будут жестоко сметены с лица земли, без правил и условий. Ведь то, что было проделано в Новых Алдах - непрощаемо, оно навсегда останется в памяти народной.

Как же этого можно не бояться? А так: чтобы осталось в народной памяти, нужно как минимум, чтобы продолжал существовать народ. Чеченцам в Новых Алдах хотели показать, что их, как народа, считай, уже нет: они будут либо уничтожены, либо согласятся жить на коленях. А у рабов - какая народная память?

Такие попытки сломать в одночасье у чеченцев стержень национальной воли, дух векового стремления к свободе повторялись после этого ещё не раз: Гехи-Чу, Серноводск, Ассиновсая, Ачхой-Мартан, Алхан-Кала, Цоцан-Юрт, Аргун! Такую попытку только в минимизированной форме несёт в себе практически каждая зачистка, когда отлавливают и уводят в никуда ни в чём не виновных чеченских мужчин; каждый артобстрел и бомбёжка мирных селений, когда под бомбы и снаряды попадают чеченские старики, женщины, дети…

Когда в 55-том разоблачили Сталина, один из авторов, ещё мальчишка, случайно в московском троллейбусе услышал врезавшийся ему в сознание разговор двух женщин. «Да, обидно, конечно, - говорила одна, - что в лагерях погибли миллионы невинных людей. Но что теперь сделаешь? Что же мы теперь должны бегать по улицам и кричать диким голосом?»
А вторая (видно было, что это задело её за живое) отвечала: «Конечно! Именно так! Бегать по улицам и кричать диким голосом! Чтобы всем нам - зудящей занозой на века! Чтобы не забыли! Чтобы не простили себе никогда, что допустили такое!»

Владимир Крыловский, Нью-Йорк,
Виктория Пупко, Бостон.

26 июля Европейский суд по правам человека рассмотрел дело «Мусаев и другие против России» - о массовом расстреле мирных жителей в селе Новые Алды. Иски заявителей поддерживали юристы правозащитного центра «Мемориал» (Москва) и...

26 июля Европейский суд по правам человека рассмотрел дело «Мусаев и другие против России» - о массовом расстреле мирных жителей в селе Новые Алды. Иски заявителей поддерживали юристы правозащитного центра «Мемориал» (Москва) и Европейского центра защиты прав человека (EHRAC, Лондон).

Все пять заявителей - родственники убитых. Юсуп Мусаев 5 февраля 2000 года был свидетелем убийства девяти человек, семеро из которых были его родственниками. Сулейман Магомадов проживал во время событий в Ингушетии и, узнав о «зачистке», приехал в Новые Алды, чтобы похоронить останки двух своих братьев, которые 5 февраля были сожжены, возможно заживо. Тамара Магомадова была женой одного из убитых братьев Магомадовых. Малика Лабазанова во дворе собственного дома стала свидетельницей убийства федералами троих своих родственников: 60-летней женщины, 70-летнего старика и 47-летнего инвалида. Все они были расстреляны за то, что не смогли собрать требуемую убийцами сумму в качестве выкупа за свою жизнь. Хасан Абдулмежидов, муж Лабазановой, избежал расстрела благодаря тому, что находился в это время в доме соседей.

Правительство России представило в Страсбург свои доводы. Оно не отрицало, что в этот день в Новых Алдах петербургский ОМОН проводил «специальную операцию», но уточнило, что участие омоновцев в убийствах следствием не доказано. Да, оказывается, было и следствие - 5 марта 2000 г. прокуратура Чеченской Республики возбудила уголовное дело по факту массовой гибели людей. Следствие ни к чему не привело. Установить имена убийц из армии и ОМОНА прокуратуре оказалось не под силу. Европейский суд неоднократно просил предоставить ему копии материалов следствия. Российское правительство неизменно отказывало ему в этом, ссылаясь на секретность.

Зато в качестве другого довода правительство утверждало, что не все внутригосударственные средства правовой защиты исчерпаны в этом деле. Очевидно, 7 лет - слишком маленький для российского правосудия срок, чтобы установить истину и наказать преступников.

26 июля суд в Страсбурге единогласно отклонил этот довод российского правительства. Суд признал, что ответственность за неправомерные убийства родственников заявителей лежит на властях России. Суд также признал неэффективным расследование массового убийства российским правосудием.

По решению суда Россия должна выплатить заявителям компенсацию морального ущерба: Юсупу Мусаеву - 35 тыс. евро, Сулейману Магомадову - 30 тыс. евро, Тамаре Магомадовой - 40 тыс. евро, Малике Лабазановой и Хасану Абдулмежидову - 40 тыс. евро. Кроме того, правительство выплатит Тамаре Магомадовой за понесенный материальный ущерб 8 тыс. евро, а также оплатит судебные расходы и издержки заявителей в размере 14050 евро и 4 580 фунтов стерлингов.

170 тыс. евро, которые Россия выплатит за проигранное дело, - ничто для Российского государства, тем более что деньги будут выплачены из государственного бюджета, а не из карманов тех конкретных чиновников и судей, которые ответственны за неэффективность правосудия. 170 тыс. евро - ничто для родственников погибших, ибо какими деньгами можно оценить жизнь близких?

Решение Европейского суда - это не торжество правосудия, а лишь указание властям России на неэффективность национальной судебной системы и косвенное обвинение в ангажированности следствия и суда.

Торжество правосудия состоялось бы в том случае, если бы убийцы 56 мирных жителей поселка Новые Алды предстали перед уголовным судом и понесли наказание, соразмерное содеянному ими в пригороде Грозного 5 февраля 2000 года.

Специальные репортажи Анны Политковской

То, что на прошлой неделе стало предметом обсуждения в Страсбурге, известно было давно: в деталях, с обозначением ведомств и подразделений, чьи военнослужащие совершили в Новых Алдах это чудовищное преступление. Обозреватель «Новой» Анна ПОЛИТКОВСКАЯ собрала показания выживших и опубликовала их тогда же - в феврале 2000 года. И потом продолжала расследование, рассказывая о том, как бездействовало следствие и кто конкретно тормозил разбирательство: никто не хотел искать ублюдков, которые убивали выстрелом в упор и сжигали живьем женщин и стариков. Свидетельства очевидцев даже сейчас, спустя 7 лет, читать невыносимо - и мы не решились напечатать их в газете, разместили на нашем сайте. А реакция властей тогда была привычной: Политковскую обвиняли в подтасовке фактов, в нагнетании страстей и в защите «бандитов». Теперь Европейский суд по правам человека расставил все по своим местам. Только убийцы на свободе, при погонах и орденах, и нет никаких предпосылок к тому, что их собираются привлечь к уголовной ответственности.

Это нечеловеческие рассказы. Говорят, что для достоверности их надо разделить на какое-то число (10, 100, 200?). Но сколько не дели - получится все равно ужасно.

<…> Резеда начинает рисовать схему их улицы в Алдах и как двигались каратели. «Вот наш дом, - говорит Резеда, - а вот - Султана Темирова, соседа-пенсионера. Ему, еще живому, контрактники отрезали голову и увезли с собой. А... туловище бросили собакам… Позже, когда федералы ушли в другие дома, соседи отобрали у одичавших псов одну левую ногу и пах - их и похоронили…».

Свидетели считают, что во время зачистки в Алдах погибли более сотни человек - точнее данных пока нет. Особенно пострадали те, кто оставался на улицах Воронежской и имени Маташи Мазаева. <…> Такая выборка получилась случайно: просто улица имени Мазаева - первая, когда входишь в Алды.

Резеда продолжает воображаемый поход по домам: «Прошли нас. <…> Дальше - дом Хайдаровых. Там расстреляли отца и сына - Гулу и Ваху. Старику - за 80. За ними жил немолодой Авалу Сугаипов, у него останавливались беженцы <…> двое мужчин, женщина и 5-летняя девочка. Всех взрослых сожгли огнеметом, включая мать, на глазах у дочери. Перед казнью солдаты дали малютке банку сгущенки и сказали: «Иди погуляй». Наверное, девочка помешалась. На улице Воронежской, 120 жили Мусаевы. Из них расстреляли старого Якуба, его сына Умара и племянников - Юсупа, Абдрахмана и Сулеймана. <…>

Продолжает старшая сестра Лариса. Она говорит вещи, которые фантазии психически здорового человека недоступны. О том, что деревья на их улице теперь «украшены» бесформенными кровавыми пятнами - потому что к ним подводили для расстрела. «Но стволы-то не отмыть! Поэтому я, например, никогда не смогу туда вернуться» <…>.

<…> Малика Лабазанова - хлебопек из поселка Новые Алды на окраине Грозного. Всю жизнь она печет булки. <…> В работе у Малики был всего один перерыв - но он разбил ее жизнь на две половины: ДО 5 февраля и ПОСЛЕ 5 февраля. <…>

Начиная с 6 февраля Малика сама складывала трупы в подвал. Сама оберегала их от голодных собак и воронья. Сама хоронила. А потом отмывала подвальный кафель…

<…> В течение нескольких недель семьи не хоронили «свои» трупы вопреки всем традициям - они ждали сотрудников прокуратуры, чтобы те, как положено, провели необходимые следственные действия. Потом, не дождавшись, похоронили. Позже стали ждать свидетельств о смерти - дождались немногие. Однако вскоре того сотрудника грозненской прокуратуры, который выдал документы с указанием причины смерти* (колото-резаные раны, огнестрельные и пулевые ранения), вдруг срочно перевели на другое место работы, а всех с «его» справками вызвали в администрацию Заводского района и велели их сдать, чтобы в обмен получить «свидетельства о смерти нового образца» (так объяснили людям), в которых вообще не оказалось графы «причина смерти»…

<…> Итогов расследования - никаких. За десять минувших месяцев свидетели так и не были допрошены. Никто не решился составить фотороботы преступников, хотя некоторые из убийц своих лиц не скрывали.

Сейчас уже совершенно очевидно, что дело о трагедии Генпрокуратура успешно спускает на тормозах. Интересующимся новоалдинцам она официально отвечает отписками: мол, на контроле <…>. Всем интересующимся - но не новоалдинцам - прокурорские работники без стеснения лгут, что чеченцы, верные своим обычаям, просто не дают эксгумировать тела погибших и поэтому следствие не имеет физической возможности двигаться вперед… <…>.

Однако оказалось: новоалдинцы, как бы тяжело им это ни было, ПРОСЯТ, УМОЛЯЮТ, ТРЕБУЮТ совершить все необходимые эксгумационные мероприятия, настаивая, чтобы из тел наконец вынули главные вещдоки - пули. <…> Но на все эти настойчивые требования ответом была издевательская гнусность: в поселок нагрянула-таки бригада военных судмедэкспертов, чтобы сунуть людям на подпись бумаги, заготовленные заранее… О том, что родственники отказываются от эксгумаций. <…>

Рядовые сотрудники ГП, каким-то боком в разное время причастные к расследованию новоалдинской трагедии, соглашаются «поговорить» лишь при гарантиях полной и вечной анонимности. <…> Если же позволить раскрутить новоалдинский кошмар до предъявления обвинения конкретным погононосителям, за Новыми Алдами, считают в Генпрокуратуре, обязательно потянутся и другие аналогичные дела. Те же генпрокурорские сотрудники поведали и о собственной личной запуганности: им якобы тоже угрожают господа офицеры <…>.

Анна Политковская, обозреватель «Новой»

* Следователь по особо важным делам Главного управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Т. Мурдалов выдал людям документ следующего содержания: «5 февраля 2000 года в первой половине дня в п. Новые Алды Заводского района г. Грозного Чеченской Республики сотрудниками подразделений МО и МВД РФ в ходе проверки паспортного режима было совершено массовое убийство мирных жителей указанного поселка, в том числе был убит… (следовала фамилия погибшего. - А.П.). По данному факту Главным управлением Генеральной прокуратуры на Северном Кавказе проводится расследование». Следователь успел выписать 33 подобных документа.

Поселок Новые Алды находится на южной окраине Грозного. До войны здесь жило около 10 тыс. человек. В поселке была библиотека, поликлиника. В местной школе обучалось полторы тысячи детей. Поселок возник в конце 50-х годов, когда вернувшиеся после депортации люди получили здесь земельные участки - по пять соток на семью. На этой земле они построили дома для себя и своих детей, для будущей счастливой жизни.

О недавней войне в Чечне историки напишут когда-нибудь подробные исследования. О том, что произошло в поселке Новые Алды 5 февраля 2000 года, рассказывают очевидцы, свидетельства которых были собраны Правозащитным центром «Мемориал».

Асет Чадаева :

«Я жила в поселке Новые Алды с осени 1999 г. по февраль 2000 г. До 3 февраля люди здесь гибли под бомбами, умирали от осколочных ранений. «Работа» российской авиации доводила хронических больных и стариков до инфарктов и инсультов. Люди умирали от пневмонии - они месяцами сидели в сырых подвалах. Всего в течение двух месяцев, до 5 февраля, мы похоронили 75 человек.

5 февраля около 12 часов дня я услышала на улице первые выстрелы. Мы с отцом вышли и увидели, как солдаты поджигают дома. Наш сосед чинил крышу, и я услышала, как солдат говорит: «Смотри, Дим, дурак крышу делает», а тот в ответ: «Сними его». Солдат поднял автомат, хотел выстрелить. Я крикнула: «Не стреляй! Он глухой!». Солдат повернулся и выпустил очередь поверх наших голов.

Тут за нами вышел мой брат, 1975 года рождения, и мы пошли навстречу этим фашистам. Первое, что они крикнули: «Отмечай им, Серый, зеленкой лбы, чтобы стрелять удобнее было». Брату сразу же приставили автомат и спросили: «В боях участие принимал?». Брат ответил, что нет, - тогда они стали избивать его.

На случай, если насиловать будут, я заранее привязала к себе гранату - ее можно было выменять на четыре пачки сигарет «Прима».

Нам приказали собраться на перекрестке. Я собрала людей с нашей улицы, чтобы всем быть вместе. Только в нашем маленьком переулке детей до 15 лет было десять человек, самому младшему - всего 2 года. Солдаты опять начали проверять паспорта, один говорит: «Выселять вас будем. Вам коридор, сволочи, давали!?». Все это сопровождалось нецензурной бранью.

Только я отошла от перекрестка, снова раздались выстрелы. Женщины закричали: «Ася, Руслан ранен, перевяжи его!». Руслан Эльсаев, 40 лет, после проверки стоял около своего дома, курил. Двое солдат без всякой причины выстрелили в него, одна пуля прошла навылет через легкое, в двух сантиметрах от сердца, другая - попала в руку...

Мы с братом снова вышли на улицу и снова услышали дикие крики: соседка Румиса ведет девочку. Это была девятилетняя Лейла, дочь беженки из села Джалка. Лейла в истерике падала, каталась по земле, хохотала и кричала по-чеченски и по-русски: «Маму мою убили!». Брат взял ее на руки, отнес к нам домой. Я побежала во двор [соседей] - там лежала мать Лейлы в луже крови, от которой на морозе еще пар шел. Я хотела поднять ее, а она разваливается, кусок черепа отваливается - наверное, очередь из ручного пулемета перерезала ее... Рядом во дворе двое мужчин лежат, у обоих громадные дырки в голове, видимо, в упор стреляли. Дом уже горел, задние комнаты, в первой же горел убитый Авалу. Видимо, на него вылили какую-то горючую жидкость и подожгли. Я подтащила сорокалитровую флягу с водой, не знаю, как подняла, вылила воду. Честно говоря, я не хотела видеть тело Авалу, пусть лучше в памяти останется живой - исключительно добрый был человек. Прибежали соседи, тоже стали тушить пожар. Двенадцатилетний Магомед ходил по двору, повторял: «Зачем они это сделали?!». От запаха крови просто было невыносимо...

Я обратно побежала по центральной улице, там могли в любую минуту выстрелить, нужно было дворами передвигаться. Я увидела Гайтаева Магомеда - он был инвалид, в молодости в аварию попал, у него носа не было, он специальные очки носил. Он лежит, ему прострелили голову и грудь, а эти очки висят на заборе.

Российские солдаты добивали моих больных, раненых мирных людей, стариков и женщин.

Лему Ахтаева и Ису Ахматова сожгли. Мы нашли потом кости, собрали их в кастрюлю. И любая комиссия, любая экспертиза может доказать, что это человеческие кости. Но никому дела нет до этих костей, до этих убитых.

Был сожжен также Шамхан Байгираев, его забрали из дома. Братьев Идиговых заставили спуститься в подвал и забросали гранатами - один остался в живых, другого разорвало на куски. Я видела Гулу Хайдаева, старика убитого. Он лежал на улице в луже крови. Солдаты убили восьмидесятилетнюю Ахматову Ракият - сначала ранили, потом лежачую добили. Она кричала: «Не стреляйте!»...

Марина Исмаилова :

5 февраля с утра в поселке стала раздаваться стрельба из автоматов, пулеметов и гранатометов... Они убивали и сжигали людей, не спрашивая документов. У убитых и сожженных в карманах или в руках были паспорта, другие документы. Основные требования - золото и деньги, потом только расстреливали...

На улице Маташа Мазаева в доме № 158 оставались два брата пенсионного возраста, Магомадовы - Абдула и Салман. Они были заживо сожжены в своем доме. Только через несколько дней, после огромных усилий, мы нашли их останки. Они уместились в полиэтиленовый пакет...

Луиза Абулханова :

Все произошло очень быстро. Когда раздались выстрелы, мне стало плохо. Отчетливо помню только, что те, кто вошли к нам во двор, сначала потребовали деньги. Старик [Ахмед Абулханов] ходил куда-то, принес 300 рублей. Солдаты остались недовольны, ругались... Потом раздались выстрелы. Вместе с моим свекром погибли брат и сестра Абдулмежидовы, наши соседи. Ахматова Ису нашли в доме у Цанаевых только через несколько дней после случившегося. Его, видимо, сожгли заживо...

Я не знаю, когда и как кончится эта война. Сколько жертв будет еще принесено на алтарь президентства Путина. Знаю только, что после всех этих ужасов я не смогу с уважением относиться к русским. Вряд ли мы уживемся в одном государстве.

«Руслан» (имя изменено по его просьбе):

Утром 5 февраля я чинил крышу и увидел, как загорелся дом в начале поселка. За ним вспыхнули второй, третий, начались выстрелы, крики людей. Федералы были в косынках, зрелого возраста. Они согнали всех на перекресток улицы Камская и 4-го Алмазного переулка.

Начали идти с первой улицы, зашли в дом братьев Идиговых. Двух братьев загнали в подвал и кинули туда две гранаты. Один остался жив из-за того, что второй его накрыл собою. В соседнем доме расстреляли троих: один старик 68 лет и двое молодых парней. У них не спросили документов. Стреляли строго в голову.

Сжигались дома. Люди слышали крики: «Где деньги!?». Братьев Магомадовых закинули в подвал, выстрелили и подожгли. Пожар перекинулся и на другие дома...

Трупы, которые я хоронил, были разных возрастов, от молодых до глубоких стариков, но много было таких, которых невозможно было определить.

Малика Лабазанова :

… И тогда они начали стрелять. Кричали при этом, что у них приказ убивать всех. Я побежала к соседям, стучала в ворота - никто не открывал. Только Дениев Алу вышел на стук и принес мне три бумажки по сто рублей. Несу я эти деньги, подхожу к своим воротам и вижу: кошка моя идет, у нее внутренности вывалились. Она идет и остановится, идет и остановится, а потом умирает. У меня ноги так и подкосились, я думала, что всех у нас во дворе убили...

Когда я протянула этому, в белом маскхалате, 300 рублей, он только посмеялся. «Разве это деньги? У вас у всех есть деньги и золото, - сказал он. - У тебя зубы тоже золотые». Я от испуга сняла серьги (их мне мама на шестнадцатилетие купила), отдаю их и прошу не убивать. А он кричит, что убивать приказано всех, подзывает солдата и говорит ему: «Заведи в дом и там ее потряси».

В доме я сразу бросилась в котельную, там за печкой и спряталась. Это было единственное, что я смогла сделать в той ситуации. И тот, который сопровождал меня, вышел назад. Он искал меня. Не найдя, вернулся снова в дом. И тут началась стрельба во дворе. Я бросилась к солдату, стала просить, умолять его, чтобы не убивал. «Тебя не убью, убьют меня», - сказал он. И такой страх меня охватил, что и бомбежки, и обстрелы, - все, что было до этого дня, все я готова была заново пережить, лишь бы он, этот солдат, отвел наведенный на меня автомат.

Он стал стрелять: в потолок, в стены, прострелил газовую плиту. И тогда я поняла - он не застрелит меня. Я схватила его за ноги и поблагодарила, что не убил. А он: «Молчи, ты уже мертвая».

Юсуп Мусаев :

Во двор заскочили солдаты, нас положили лицом на землю. Они ругались нецензурно: «Суки, ложись, скотина!». Двоюродному брату Мусаеву Хасану приставили автомат возле уха, лежал и Анди Ахмадов, его держали под прицелом. Дальше лежали мальчик и я, мне приставили автомат между лопаток...

Потом солдаты ушли дальше по дворам, слышались выстрелы. Я думал о братьях, пошел посмотреть на улицу и тут же нашел их... И еще четырех человек - Ганаева Альви, двух его сыновей - Сулумбека и Асланбека, четвертый - Хакимов. Когда мы начали затаскивать трупы во двор, военные с угла стали стрелять… Вечером пришел мой двоюродный брат, сказал, что нашел еще девять трупов. Среди них - двое моих племянников.

Показания женщины, просившей не называть ее имени :

Я побежала на улицу Маташа Мазаева, смотрю – лежат расстрелянные люди. На улице стояли только военные. Я побежала обратно, а они кричат мне: «Стой!». Я бежала, а в меня стреляли.

Когда я к себе вернулась, один солдат присел и говорит: «Как бы мне вас спасти? Я не хочу, чтобы вас убили. Вы на мою маму похожи». Он позвал своих ребят, и они сидели с нами...

Ночью мы трупы занесли в дома. Я видела 28 трупов – все наши соседи. Я обмывала трупы. В основном стреляли в голову – в глаза, в рот. У Гадаевой было пулевое ранение в затылок.

Марха Татаева :

5 февраля мы сидели с соседкой Анютой. Она выглянула на улицу. Я спрашиваю: «Что там?» Она говорит: «Там людей расстреливают», – и плакать начала.

Выхожу я, а там стоит наш сосед Абдурахман Мусаев и кричит: «Ну, сука, что стоишь – стреляй!». Солдаты смеются, Мусаев кричит: «Сука, стреляй, давай! Ну, что стоишь, тварь, – стреляй!». Он, оказывается, наткнулся на своего внука, который лежал там, расстрелянный.

Это были контрактники. Один был с наколкой, а сзади у него на шапке был лисий хвост. Он стоял и смеялся, потом меня увидел и из автомата прямо в меня! Анюта схватила меня и затолкала в дом, и он в нас не попал. Мы дворами убежали в дом Анюты, там два часа просидели. Потом я решила пойти домой, хотя она просила не уходить.

Зашла в дом, и минут через пять моя собака летит, лает вовсю. Все, идут. Я молитву прочитала. Потом надела спецовку, чтобы жалостней выглядеть. Открываю дверь, только поворачиваюсь, он на меня с автоматом: «А ну, тварь, сука, иди сюда!». Я подхожу, хочу документы показать – вообще, не растерялась. А он ищет причину, чтоб я растерялась: «О, снайперша ты, боевикам помогала, почему дома осталась? Почему не уехала, что ты здесь делала? Где родители твои, в доме, да?». Я говорю: «Нет, они уехали». – «Куда уехали? Что это у тебя?». Я говорю: «Документы». А он: «Не нужны мне, б..., твои документы!» – берет и швыряет их. У меня там было рублей 35. «Это тоже тебе не надо! К стенке! Расстрелять ее, и все!». Он автомат заряжает, на меня наставил... Тут другой рукой махнул ему: «Оставь ее, не надо! Пусть девка спрячется. А то эти найдут ее, перетрахают и убьют все равно. Лучше девку спасти, жалко, она ж молодая!».

Они ушли, а я говорю Анюте: «Я уже не могу, я спрятаться хочу». А куда прятаться? Мы в шифоньер сели. Слышим – двери открывают, идут. Анюта говорит: «Все, деваться нам некуда». А они во дворе стреляют из автомата, кричат вовсю: «Суки, выходите!». Когда они рожок разрядили, я думаю – ну все, я больше мать не увижу, никого не увижу. Вот тут и я начала плакать.

Как нас пронесло – я не знаю, но они ушли. Мы остались в живых.

Макка Джамалдаева :

Поставили нас четверых: мужа, меня, сына и внучку, она рядом со мной стояла. Матюкали, как хотели, говорили, что хотели, человеческим языком не разговаривали, от них водкой воняло невозможно. До того были пьяные – на ногах еле стояли. Когда мужу сказали: «Дед, давай деньги, доллары, что есть», он вытащил тысячу с лишним рублей и отдал эти деньги. Когда он деньги считал, тот сказал: «Дед, если еще не дашь, я тебя застрелю», нецензурно выражался на него, на старого человека.

И я вот вытащила свои серьги, внучка – свои, я отдала ему: «Сынок, на, пожалуйста, это, забери, оставь нас живых». Он опять на сына говорит: «Тебя сейчас в глаз застрелю». Когда он так сказал, отец сказал: «Сынок, у него шесть детей маленьких, не убивай, он у меня один». А тот: «Если еще один грамм золота не дадите, то мы вас всех расстреляем». У сына были зубы, коронки, он удалил эти зубы, мы ему отдали. Он только сказал матом, повернулся и ушел. Был пьяный, еле-еле вышел с нашего двора...

Луиза Абулханова :

Вот итог этой войны. 5 февраля террористов мы увидели своими глазами, испытали на себе. Нам объявляют, что война окончена. Как она для нас будет окончена, если мы никогда не сможем забыть этот день?

Пятеро из выживших обратились в Страсбург.